Её руки, лежавшие на коленях, задвигались, точно рисуя узоры:

— Надобно знать, сестра, что Сила передаётся у нас по наследству из рода в род. Моя прабабка была сновидицей очень большого племени. Теперь от него сохранился жалкий остаток. Дурные сны бывали всегда, во всех поколениях. Но никогда они не имели над людьми такой власти. Сила разрушала их, но никто не умирал и не сходил с ума. Потом, — шаманка глубоко вздохнула, — что-то такое случилось, чего я не знаю. От тебя я услышала, что произошёл неуправляемый взрыв стихийных магических сил, когда исчез Магический камень, замыкающий врата. Я вполне могу понять ваши страхи перед Злом, которое может восстать за пределами нашего мира и ворваться к нам. Вот и эта бедняжка толкует об айсбергах, которые сбиваются в стаи и гонят навстречу гибели корабли. Такое могут сделать только силы Тьмы.

Фрост кивнула и снова надела на шею цепочку с кристаллом, теперь серым и тусклым.

— Опять Силы Тьмы! — устало вздохнула Фрост. Но Инквита только усмехнулась:

— Опять и опять, сестра! Но на нашей стороне — доблестные воители, готовые сразиться с Тьмой, и мы поведём их на битву!

Глава 34 Плавание к Западному Побережью, Север

Глава 34

Плавание к Западному Побережью, Север

Подобрав терпящую бедствие лодку, «Разрезатель волн» вскоре изменил курс. До сих пор им ни разу не повстречались плавучие льдины, но капитан Стимир предпочёл следовать более длинным маршрутом, чтобы избегнуть встречи с опасностью, которая погубила «Летящую чайку» и всю её команду.

Дарг ясно обозначался на всех корабельных картах северных морей, но располагался гораздо восточнее. Перемена курса означала несколько лишних дней пути, поскольку на западе попадалось много предательских мелей и рифов, и, как правило, моряки старались не заходить в эти воды.

На второй день Ундия оправилась от пережитых вместе с Одгой страданий и, несмотря на все уговоры, вернулась на свой наблюдательный пост на носу корабля, в первый день с ней на всякий случай остался стоять вахту капитан Джоул.

Одга по-прежнему спала глубоким сном на койке Ундии, и возле неё по очереди дежурили Фрост и Инквита, а Канкиль так и лежала, свернувшись клубочком, возле неподвижно распростёртой девушки. Трусла не знала, чем она ещё может помочь, но жалость к бедняжке не давала ей покоя, и она по нескольку раз в день наведывалась к ней в каюту.

Она чувствовала озабоченность и беспокойство салкаров. Топоры и мечи вынули из промасленных чехлов, в которые их обычно прятали, чтобы оружие не заржавело от солёных морских брызг, и держали наготове. И целые дни напролёт разносился несмолкающий скрежет железа по точильному камню. На средней мачте постоянно находились дозорные, сменявшиеся каждый час из-за пронизывающего ветра.