– А я слыхала, что читающему Коран за каждую букву зачтется десять благих дел, – вспомнила Джейран.

Тут она обнаружила, что осталась на базаре едва ли не наедине с Хашимом. Купцы поспешно закрывали лавки, водоносы уводили своих ишаков, а что касается торговцев, сидевших рядами на корточках перед циновками с мелким товаром – то и их, и их циновки как будто унес вихрь, остались лишь огрызки яблок, финиковые косточки, дынные корки и прочий мусор.

– О Хашим! – перебила она сама себя. – Что это творится? Может быть, этот базар – из тех, что открыты только во вторник или только в среду?

– Сегодня среда, о звезда, – озадаченный Хашим тоже огляделся по сторонам. – Но в это время торг обычно в самом разгаре.

– Что вы стоите тут, о люди? Вы ждете, чтобы вас прогнали палками? – обратился к ним метельщик, вооруженный метлой из пальмовых листьев, связанных тонкой веревкой.

Этой метлой он прошелся по ногам Джейран и Хашима, всем видом показывая, что дело, которое он совершает, – государственного значения.

– О друг Аллаха, мы люди приезжие! – немедленно воззвал к нему Хашим, доставая даже не даник, а целый дирхем. – Ради Аллаха, куда попрятались все эти люди? Разве состоится выезд самой царицы? Но тогда почему купцы не выносят лучшие товары?

– Ступайте за мной, о люди… – прошептал метельщик, гоня мусор от середины площади к краю. – Разве вы ничего не слыхали о бедствии, поразившем нас?

– Мы прибыли с караваном только сегодня утром, о почтеннейший, – Хашим показал, как он прибавляет к дирхему еще один дирхем.

– Сегодня не приходило караванов, о человек! – метельщик отступил, подняв свою метлу, как если бы собрался обороняться ею. – Я понял – вы соглядатаи! Вы ищете тех, кто проявит скорбь или сочувствие!

Тут терпение Джейран иссякло.

Проскочив под вознесенной рукой с метлой, она выхватила из-за пазухи джамбию и уткнула ее в спину метельщику.

– Если ты не перестанешь звать нас соглядатаями, я зарежу тебя, клянусь Аллахом! – прошипела она, стараясь голосом и повадкой подражать Джевану-курду, немало ее в свое время напугавшему. – Мы люди приезжие, запомни это, о несчастный, и объясни – что происходит в вашем городе? Почему, стоит завести речь о пойманных айарах, все бросаются на нас с воплями? И почему под запретом скорбь и сочувствие?

– О звезда, тише, тише!.. – взмолился Хашим.

Метельщик, слыша, что взбесившегося юношу, угрожающего ему ударом джамбии в спину, именуют звездой, вовсе растерялся. Вдруг ему показалось, что он догадался, в чем дело.

– Так вы прибыли из Харрана, о почтенные, вы – звездопоклонники? – воскликнул он. – Что же вы не сказали об этом сразу? Неудачное время вы избрали для путешествия…