Перед тем как окончательно провалиться в зыбкое забытье, Л'эрт успел подумать, что так и не узнал, что же делала Керри рядом с логовом Волков.

ГЛАВА 7

ГЛАВА 7

Небо уже давно было не черное, а светло-серое. До восхода солнца оставались считаные минуты. Ей пора уходить.

Валина зло ударила кулаком по перилам балкона и поспешно двинулась под защиту безопасной тени толстых стен замка. И ведь он говорил, что на этот раз ушел совсем ненадолго! Но вот снова утро, а его все еще нет.

Наверняка он опять ищет свои дурацкие книги. Превратил подвалы замка в какую-то несусветную библиотеку. Она уже не раз пыталась понять, что он ищет в этих книгах, но зачастую не могла прочесть дальше первой страницы: большая часть принесенных вампиром манускриптов была написана вовсе не на всеобщем.

Старые стены источали холод. Она провела рукой по камню, ощущая кончиками пальцев его шероховатость. Спать не хотелось. Сможет ли она хоть когда-нибудь перестать прятаться от солнца? Аластра обещал, что сможет… Она обхватила себя за плечи, пытаясь согреться. Аластра больше не будет выполнять свои обещания. Никогда. Никогда…

…Шел дождь. Серый, промозглый и противный, как любой дождь поздней осенью. Ее сапоги проваливались в грязь по щиколотку. Скорее всего, эта прогулка окончательно испортит ее обувь. Она пыталась сосредоточиться на этой мысли, на шуме дождя, на порывах ветра, раздувавшего ее плащ. Пыталась, но не могла.

Общий сбор могли объявить только по одной-единственной причине. Она не хотела об этом думать. Как будто, если она не будет думать, хоть что-то изменится.

Она все еще думала о дожде, когда вступила в пределы каменных колец Алайна. В самом центре горели факелы, выставленные на земле в форме правильного полумесяца. Наверняка они поддерживались магией – обычный огонь был бы уже давно затушен дождем. Свет вампирам не нужен, у большинства из них он только раздражает глаза. Факелы были зажжены намеренно, чтобы собравшиеся, стремясь рассмотреть фигуру в Центре, испытывали неприятные ощущения. Валине свет не мешал. Несмотря на то что она при свете видела несколько хуже, чем в абсолютной темноте, она предпочитала его наличие. Темнота ее пугала.

Фигура, стоявшая в окружении факелов, сейчас казалась неподвижной статуей. Огромные черные крылья, как у гигантской птицы, развернутые за спиной, бросали на лицо неверную тень. Такого варианта трансформации она раньше не видела. Вероятно, крылья позволяют ему летать, оставаясь в человеческом теле. Она старалась смотреть ему в лицо, но взгляд постоянно соскальзывал на пентаграмму, висевшую на его груди.