Скульптура была четырнадцати футов высотой, из тонкого, совершенно прозрачного плексигласа. Раньше автор работал концептуально, однако на сей раз безусловно выступил предметно: гигантская, с автомобиль, рука тянулась из большого прямоугольника — или, может, навылет; зрители обычно трактовали прямоугольник как монитор.

Скульптура называлась «Пробиться насквозь ради блага человечества», и критики не замедлили отметить ее серьезность, для типичной манеры скульптора аномальную, — обыкновенно он высказывался в мрачном сардоническом ключе, насмехаясь над пробуждением Китая и его самодовольством, сопряженным с этим новым рождением.

— Эта скульптура пробивает сфероидов до печенок, — сказала Мэй. — Говорят, кое-кто от нее плакал. Как видите, многие любят тут фотографироваться.

Она видела, как сфероиды позируют перед гигантской ладонью, будто она тянется лично к ним, вот-вот подхватит их и вознесет. Мэй надумала взять интервью у двоих зрителей, что стояли подле плексигласовых пальцев.

— Ты кто?

— Джино. Я из «Эпохи Машин».

— Что для тебя означает эта скульптура?

— Ну, я не специалист, но, по-моему, тут все вполне очевидно. Он пытается сказать, что нам нужны новые способы обращаться к людям через экран, нет?

Мэй кивала — такой смысл ясно считывался всеми, — но полагала, что можно и проговорить все это на камеру для тех, кто меньше смыслит в интерпретации искусства. Попытки связаться со скульптором после открытия не увенчались успехом. Бейли, заказавший скульптуру, заявил, что не прикладывал руку («Сами знаете, как у меня обстоят дела с каламбурами», — прибавил он) ни к выбору тематики, ни к исполнению. Результат восхитил его, Бейли мечтал зазвать скульптора в кампус, устроить дискуссию, однако художник отвечал, что не имеет возможности приехать лично и даже телеконференция для него нереальна. Пусть скульптура говорит сама за себя, сказал он. Мэй повернулась к спутнице Джино:

— А ты кто?

— Ринку. Тоже из «Эпохи Машин».

— Ты согласна с Джино?

— Я согласна. По-моему, это очень душевная работа. Типа, необходимо находить новые способы коннектиться друг с другом. Экран здесь выступает барьером, рука его преодолевает…

Мэй снова покивала, собираясь уже закругляться, и тут сквозь прозрачное запястье гигантской руки увидела, кажется, Энни. Молодая женщина, блондинка, примерно такого же роста и сложения — она быстро пересекала квадратный двор. А Ринку все болтала — она разошлась:

— Как «Сфере» укрепить связи между нами и нашими пользователями? Я поражаюсь, что художник, который живет так далеко, совсем в другом мире, воплотил то, что на уме у каждого сфероида. Как работать лучше, делать больше, тянуться дальше — в таком духе. Как нашим рукам преодолеть экран, как приблизиться к миру и ко всему человечеству?