И тут я услышал голоса.

– Иди приведи узника к господину, – говорил голос незнакомый, хриплый и грубый. – Он его требует немедленно!

– Если ты думаешь, что я дотронусь до него хоть пальцем, то ошибаешься, – отвечал ему тот, кто уже раз открывал дверь в мою темницу. – Я еще не сошел с ума.

– Не понял… – Голос стал грозным. – Ты отказываешься выполнять приказ господина?!

– Отдал-то он его тебе, ты и выполняй, а я туда не пойду.

– А в чем дело?

– Как ты думаешь, на что похожа его одежда, если он там уже часа четыре ползает по грязному полу, да еще умудрился залезть на труп того парня, что притащили месяц назад?

Тут я задумался. А ведь он прав. Пропала моя новая одежда, а только вчера купил…

– И что?

– Да от него воняет хуже, чем от упыря.

– Я не подумал об этом… – Первый голос стал задумчивым. – В таком виде его нельзя даже по коридорам водить, потом не отчистишь, а запах будет стоять не один месяц. Ладно, сообщу господину.

Заскрипела далекая дверь, стало тихо, и я заснул, немного пригревшись. На этот раз мне снились хорошие сны. Почему-то от подслушанного разговора повеяло надеждой – если меня кто-то хочет видеть, то кто его знает, может, еще удастся поесть.

Даже в своем сне я удивился, никогда до этого не рассуждал так разумно, видимо, действительно дорога меня встряхнула так, что даже начал задумываться о том, от чего раньше только отмахивался. Так понемногу и дойду в своих мыслях до смысла жизни – может, что и придумаю, в отличие от множества мудрецов, так и не сумевших ничего добавить к тому, что придумали наши предки.

Сейчас самое время думать, жить-то, похоже, осталось немного.

А на самом деле: есть ли смысл жизни у таких людей, как я? Прожил всего ничего, но за это время накрошил толпу упырей, устроил пару десятков драк, убил десяток бандитов да переспал с парой девиц. И это все?! В этом был весь смысл?

Стоило ли Богу посылать меня в срединный мир?

Не знаю, в какие бы дали меня увели эти мысли, но тут я проснулся. Сначала даже не понял отчего. Просто вздрогнул и насторожился. Переход от сна к бодрствованию оказался настолько быстр, что у меня кожа стала влажной от пота, а сердце застучало так, словно куда-то побежал.

В плотном мраке и жуткой тишине послышались глухие голоса, пробивавшиеся из-за тяжелой двери, – они меня и разбудили.

– Приказано узника доставить к господину, предварительно вымыв и одев соответственно его званию, а также если попросит, то напоить.

Это были хорошие слова, и сказаны они были таким нежным женским голосом, от которого все мое естество, несмотря на его плачевное состояние, отреагировало теплотой внизу живота.