– Это наш секрет. – Жрец открыл небольшую дверь, которая вела вниз, в подземные ходы. – Не могу сказать ничего больше. А насчет обмана… – Мы начали спускаться. – Оборотни не люди, они не обманывают, разве ты в этом еще не убедился, юноша?

Я задумался. Действительно, слова свои они выполняли…

– Они чужды нам, потому что другие…

– Мы для них тоже такие…

Шли долго, я уже решил, что заблудились, когда стали подниматься вверх, а еще через какое-то время вышли и оказались на той стороне горы. Города не было видно, он остался за горой. Правда, это меня ничуть не обрадовало. Предо мной простирался бескрайний лес.

– Удачи, гонец!

Старик захлопнул дверь. Я остался один в совершенно незнакомом мне месте, не представляя, куда идти дальше. Однако нужно куда-то двигаться или устраиваться на ночлег.

Я продрался через кусты, остановился возле первого же сухого дерева, нарезал сухих сучьев, разжег костер и прилег. Сколько уже ночей провел я вот так, наедине с огнем… Пять, шесть, десять? Думать совершенно не хотелось. Скоро появится обещанный проводник… Или придут оборотни, чтобы убить меня.

После этой мысли мне стало не по себе. Сразу представил, как возникают из темноты гиены и набрасываются на меня. Я вздохнул… и вздрогнул, услышав волчий вой.

Может, это настоящие звери, а может, и оборотни. Если стая… Я вытащил меч и положил рядом.

Плохо все – жизнь не удалась. Я лежал и смотрел в огонь.

Постепенно небо заволокло тучами, а потом раздался оглушающий удар грома. Скала затряслась, рядом сошла осыпь. Засверкали молнии, одна за другой они стали бить в одно место где-то по ту сторону горы. Что это значило, догадаться было нетрудно: гиены призвали оружие богов – гром и молнии…

Скоро все стихло, и пошел дождь, мелкий, моросящий… Капли шипели, падая на огонь, от костра пошел пар, и стало совсем мерзко. Особенно после того, как пламя потухло и на меня навалилась ночь, темная, беспросветная, наполненная далеким волчьим воем и шорохом дождя.

Я нашел сухое место под скалой и лег, завернувшись в куртку. Мне было холодно, неприятно и тоскливо. Наверно, потому и снились очень печальные сны, в которых неприятностям не было конца.

Утро было таким же сумрачным, мокрым и холодным, наполненным промозглым туманом, мокрыми травой и землей.

Завтракать мне было нечем. На всякий случай я вывернул свой мешок, но ничего не нашел, кроме сменной одежды, штанов и рубашки.

За ночь ничего не случилось, я по-прежнему не знал, куда идти и что делать.

Вздохнув, я углубился в лес. Там деревья словно специально ждали, когда я под ними пойду, чтобы обрушить на меня ведра ледяной воды. Всего-то прошло несколько минут, а уже промок до нитки. Дорогу постоянно преграждали либо высокие кусты с острыми шипами, либо упавшие, наполовину сгнившие деревья, покрытые скользким мхом.