Он не собирался брать амулет и покорно возвращаться. Пусть Иелиан говорит правду, но остальные взрослые люди и непосредственная опасность им не грозит. А он дал слово защищать Ринни.

Память появилась в нескольких шагах за Иелианом.

– Нет, – сказал Форан, делая выпад. – Он мой.

Он не стал рубить мечом, как ожидал Иелиан. Нырнул под лезвие противника и плечом ударил его в колено. Иелиан, более легкий, чем он, отлетел в сторону. Закричав, он упал с лестницы.

К тому времени как Иелиан умер, Форан возобновил подъем.

– Черный здесь, – сказала Память, поднимаясь за ним. – Но я не могу убить его, он слишком силен.

Форан оглянулся.

– Тогда зачем ты?

– Тот, кто убил предыдущего Черного, имел за спиной армию, Ворона рядом и охранялся силой мертвого колдуна, – ответила Память. – Чтобы убить Черного, мало императора и призрака. Мало нас всех.

– Ты умеешь подбодрить, – сухо сказал Форан. – Кстати, я с тобой согласен. – Он надеялся перехватить Иелиана до того, как тот доставит Ринни, но слишком задержался, освобождаясь от заклятия. – Может, нам удастся отвлечь его, чтобы Ринни могла бежать.

Наконец они оказались на вершине утеса. Сторожевая башня находилась от края дальше, чем казалось снизу. Снаружи по ней вилась лестница, но она была шире той, по которой они поднялись. И что еще лучше, у нее были перила. Верхушка башни была закрыта только наполовину, со стороны утеса, а вторая, открытая, часть была обращена к городу, и тот, кто там находился, видел всю нижнюю часть Колосса и примыкающую долину.

– Он, там наверху, – сказал Форан.

– Да, – согласилась Память, – он там.

– Наверно, ты не согласишься отнести сообщение Таеру? – спросил Форан и не удивился ответу.

– Нет, это не входит в мою цель. Я существую, чтобы уничтожить тех, кто меня убил.

– Ты спасла меня от убийц, – сказал Форан. Дыхание его восстанавливалось.

– Ты моя связь с жизнью, и без тебя я перестану существовать, следовательно, не отомщу.

– Если приведешь Таера и Воронов, это может спасти мне жизнь, – предположил Форан.

– Не прямо, – ответила Память. – Если бы я могла испытывать сожаление или печаль, то испытала бы из-за этого отказа. Но я приду к тебе и спасу, если это будет возможно.

– Лучше, чем ничего, – сказал Форан. Он положил руку на перила лестницы, уходящей на верх башни. – Идем.