«Вера» висела перед ними на расстоянии в сто пятьдесят тысяч футов. Серебряный слой полностью исчез. Экран без всякого приказа сфокусировался на иллюминаторах. По их краям зияли зазубрины, там, где взрывами вырвало пластины обшивки, а на месте черного стекла, чуть глубже, виднелась матовая поверхность того же темного оттенка, что и узоры на корпусе. Выглядело это так, словно окна забили изнутри.

— Кир, пожалуйста, корпускулярные лучи.

В этот раз никаких мыслей об улице, залитой дождем, не было. Лучи настигли «Веру» мгновенно, и Она мгновенно развернула отражатели. Те выдержали, продолжая работать без заметных ослаблений, пока Кир стреляла снова и снова. «Вера» даже ответила, правда, всего один раз. Всего лишь жест, силовые поля «Чарльза Мэнсона» легко его отразили; но он не исчез, воспоминанием повиснув между ними. «Может, — мрачно подумал коммандер, — это всего лишь копия жеста».

Фурд снова почувствовал, как подступает эрекция, привкус рвоты во рту. В нем до сих пор жило неудержимое желание уничтожить Ее, но вместе с ним приходила нерешительность. Коммандер задумался, не шло ли желание от него самого, а нерешительность — от Нее, но он знал, что это фантазии, правда была намного хуже: все его чувства принадлежали только ему.

Кир выбрала очень неудачное время, чтобы сказать:

— «Нереален и не может быть подвергнут анализу». Его не существовало. А мы до сих пор здесь.

Коммандер взглянул на нее столь же злобно, как недавно она сама.

— А почему Она до сих пор здесь?

— Потому что вы не поступили так, как предлагала я, коммандер. Мы должны зайти к ней с левого борта. — Кир не осталась в долгу, и они обменялись не телесными жидкостями, но ядом.

— Каанг.

— Коммандер?

— Подведите корабль к противнику на прежнюю дистанцию, но в этот раз зайдите с левого борта. И Каанг.

— Да, коммандер?

— Это будет трудно. Она не хочет, чтобы мы подходили к ней с той стороны.

«Вера» ползла через пропасть на тридцати процентах ионной тяги. Она хромала, то ли от качки, то ли от крена из-за поврежденных двигателей на развороченной корме, и Ее походка была асимметричной и монотонной. Корпус покрывали завитки муаровых узоров, темных на фоне серебряных пластин. Как будто по Ней тонкими струйками крови стекал мрак Пропасти.

В ста пятидесяти тысячах футов от «Веры» Кир смотрела на Нее, изучая кольца темных узоров, и думала о том, насколько сильно они умаляли «Веру»; две ракеты Фурда изменили все. Заставили Ее бороться за жизнь. «Но мы не видели и сотой доли того, на что Она способна ради выживания. Все будет очень странно».