Флосс моргнул, и картинка растворилась.

— …вот и сказал мне, что книга лежала наверху. Хотя до него туда забиралось множество народу и… — монах осёкся, заметив, что флосс смотрит куда–то в сторону, прикрыв огромные глаза. — Ты меня не слушаешь? — спросил он почти обиженным тоном. — Зачем я тогда…

— Я всё видел, — перебил его флосс. — Человек, спрыгнувший… шагнувший с вершины столба, — поправился он. Унэн вытаращил глаза.

— Но я же… ах, да, — кивнул монах и с лёгкой завистью воззрился на друга. — Так ты видел его?

— Зеркало, — коротко приказал флосс и вновь прикрыл глаза.

Монах сделал шаг к высокому, в рост человека зеркалу.

Зеркало тускло осветилось изнутри. По ту сторону проявилось изображение человека. Не очень чёткие контуры. Видимо, флосс мысленно приблизил то, что видели другие глаза — менее сильные; что воспринял другой ум — менее сосредоточенный.

Чётче. Ближе. Вот, прекрасный кадр — человек вытянулся в полный рост, плащ развевается у него за спиной. Лицо человека быстро приблизилось. Замерло. Унэн лихорадочно искал в рукаве килиан, запоздало вспомнив о записи. Успел.

Запомнил!

Лицо повернулось — флосс позволил времени проползти вперёд на несколько мгновений.

Улыбка появилась на лице. Ветер откинул капюшон, и стало видно, что волосы человека пепельно–серые. Несмотря на то, что сам он не выглядел старым, глаза его были глазами очень древнего существа.

— Тот человек, Шассим, — сорванным он волнения голосом попросил монах. — Тот, который убегал от нас там… в зале за порталом.

Картинка потемнела и вновь проявилась. Теперь она выглядела гораздо чётче: флосс вспоминал то, что видел сам.

Лицо рывком приблизилось. Замерло.

Запомнил!

Несмотря на разное освещение, чёткость и обстановку, Унэн не сомневался, что видел одно и то же лицо.

Нет. Не одно и то же.

Но очень похожее. Различия были настолько тонкими… что можно было бы считать этих людей близнецами. Да и потом, откуда бы незнакомцу из зала было появиться… в прошлом?