— Привет, — кивнула Тень, прижимая Ведьму лицом к стене. — Сразу хочу попросить… есть люди, которые понимают все пожелания — абсолютно все — буквально. Знаешь, таким не стоит желать доброго здоровья и прочих глупостей. Договорились, Май?

Ведьма вздрогнула.

Майтенаринн кивнула.

— Вот и прекрасно. Ну, красавица… — Эсстер подтащила не сопротивляющуюся Мианнесит поближе, заставила её повернуть голову в сторону зеркала.

Ведьма закрыла глаза.

— Ой, не играй со мной, — пропела Тень. — Взгляни Королеве в глаза, добром прошу.

Ведьма держала глаза закрытыми.

Тень извлекла нож с клинком в форме полумесяца, с зазубринами на внутренней стороне серпа. Только что принадлежавший самой Ведьме. Прижала лезвие плашмя к щеке пленницы.

— Узнаёшь? Милая вещичка, до сих пор помню. Всеми потрохами помню. Открой глаза, красавица, иначе изуродую — навсегда. Помнишь Правила? Если Тень отняла у тебя красоту, только Тень её сможет вернуть. Во-о-от, умничка. Говори, Май.

— Ведьма, — Майтенаринн выглядела снисходительной и спокойной, — ты ввела новые Правила, не раз нарушала прежние. Я получила право ограничить тебя в возможностях. Да не допустит зеркало, чтобы я потребовала лишнего! — зеркало засветилось ярче, веки Мианнесит задрожали.

— Спокойно, — шепнула Тень, — слушай внимательно, подруга.

— Ведьма, Мианнесит, ты навсегда лишаешься власти над зеркалами и отражениями.

Ведьма вздрогнула, словно её ударили кнутом.

— Ведьма, Мианнесит, ты навсегда лишаешься второго, «медового», голоса.

Мианнесит стиснула зубы. Тень пристально следила за её лицом, прижимая к горлу Ведьмы её же нож.

— Ведьма, Мианнесит, ты не сможешь более подчинять людей ни словом, ни жестом, ни прикосновением.

Глаза Мианнесит загорелись ненавистью и страхом.

— Ни одна из «кукол», ни один из «псов» тебе более не служит, Мианнесит, Ведьма.

Ведьма не отводила взгляда от глаз Королевы.

— Ведьма, Мианнесит, поднять руку на тех, кто служит мне, отныне то же самое, что поднять руку на меня.