— Черт возьми! — Девон начал трясти пресвитера за плечи.

Старик заморгал, потер заспанные глаза и удивленно посмотрел на петуха.

— Отличное приземление?

— Мы же сели, не так ли?

— Не самое хорошее начало стратегического партнерства, — заметил Сайпс. — Хашетты прикончат нас сразу, как только увидят это.

Девон усмехнулся в ответ, поднял сумку с ядами и отправился осматривать повреждения судна. А Ангус, даже если он жив, пусть сгниет там, где он есть.

Извлечение собственного организма из обломков судна оказалось процессом долгим и трудоемким. Девону пришлось разгребать дорогу и протискиваться между обрушившимися опорами. Завидев отравителя, животные в панике сбились в кучу, подняв страшный шум.

«Биркита» пребывала в плачевном состоянии. Корабль практически завалился набок. Там, где раньше высилась кормовая палуба, вырос непроходимый лес острых щепок. Правый винт слетел с оси, а две лопасти первого отломались при столкновении со скалой. Три из четырех прожекторов были разбиты. Каким-то невероятным образом баллон уцелел и повис рядом с Зубом словно воздушный шарик — он казался раз в восемь меньше корпуса древней машины.

Белая цитадель Зуба возвышалась над песками. Стены сужались к макушке, из которой прорастали почерневшие трубы. Песок скрывал длинные ряды гигантских колес, врезавшихся в камень. Гладкий корпус был покрыт причудливым узором бесконечных завитков.

Керамика? Три тысячи лет, а на ней и следа нет. Машина определенно легкая: иначе бы такая громадина давно утонула в песках. Брошенная цивилизацией, куда более развитой, чем наша собственная, валяется здесь, словно забытый в песочнице совок.

Девон шагал вдоль корпуса Зуба, пытаясь разгадать таинственный узор, найти ключик, какую-либо последовательность. Отравитель оказался настолько поглощен созерцанием, что, остановившись, с удивлением заметил собравшихся вокруг него дикарей.

Фигуры словно выросли из песка: бесформенные, выцветшие на солнце плащи и грязные шарфы на лицах. Около дюжины мужчин собрались на площадке у подножия Зуба, по большей части вооруженные охотничьими луками и копьями. Было и другое оружие: дубины и костяные топоры, длинные ножи и кривые сабли, тонкие бандитские рапиры — арсенал, добытый в сотнях междоусобиц.

Из группы пустынных воинов выделялся шаман. Из-под шарфа, словно обтрепанная и спутанная веревка, свисала длинная, украшенная перьями, костями и другими колдовскими штуковинами борода. Кривые пальцы крепко сжимали белую деревянную палку высотой в человеческий рост.