— Каркастл ведь еще знаменит своими банями. — сказал Давид. — Надо будет сходить попариться.

— Но сначала нам нужно найти остальных. — сказал Артур. — Ты знаешь где они могут быть? — он посмотрел на Инго.

Но Инго лишь пожал плечами. Откуда ему знать? Он тут в первый раз. Хотя…

— У меня тут есть знакомый, можно будет спросить у него. — сказал Инго. — Его зовут Руквуд, у него тут таверна. «Павлинье перо» или как-то так.

— «Павлиний хвост»? — спросил Давид.

— Ты его знаешь? — удивился Инго.

— А кто его не знает? Скоро станет шестым «черным» аукционером. — ответил старик.

— Они скорее всего в королевском замке, либо в… Да вон же они! — Александра указала на несколько карет, которые стояли посреди поля. Около них находились стражники и несколько всадников.

— Спрячь глаза, Инго. — сказал Артур.

Накинув капюшон, Инго стал всматриваться вперед.

— Похоже, что у них что-то сломалось. — сказал Гектор, рассматривая повозки.

Когда до карет оставалось несколько десятков метров, Инго увидел, что рядом с повозками стоят несколько кузнецов и чинят колеса. Тут же была и Мавис с накинутым балахоном. Облокотивших о кареты, она наблюдала за рабочими. Заметив «сломленных», она поспешила навстречу.

— С вами все в порядке? — взволнованно спросила она, заглядывая в окошко кареты.

В этот момент произошла забавная, на взгляд Инго, ситуация. Выглянув из окна, Зезиро наклонилась к Мавис и тоже чмокнула ту в щеку. Затем улыбнувшись, забралась обратно и снова запела.

— Похоже, госпоже понравилось целоваться. — проговорила вторая женщина, глядя на обескураженную Мавис, которая теперь держалась за щеку и краснела.

— Что у вас там произошло?! — грозным голосом спросил Давид, глядя на Инго.

— «Ничего!» «Харон сломал карету». — одновременно сказали Инго и Мавис.

Похоже, Мавис подумала, что вопрос был адресован ей, хотя Инго был уверен, что старик спрашивал его про ту ситуацию в кустах.

— Харон сломал карету? — переспросил Артур.

— Да. — сказала Мавис. — Незаметно, с помощью своей воли. Он не хотел, чтобы Шамси довезли до города. Тот все еще без сознания, и Шани говорит, что не отдаст горгон, пока «мастер» не очухается.