– Да, так лучше, – удовлетворенно пробормотал Мефистофель. – Но эта мантия меня положительно раздражает…

– Неча на зеркало пенять, коли рожа крива, – вполголоса заметил Рэйден. Он знал, что Мефистофель его услышит.

В комнате наконец появилась Ананке. Все присутствующие тут же сделали вид, будто жутко заняты подготовкой к предстоящему судебному заседанию, хотя все давно уже было готово.

– Подсудимый доставлен? – спросила она.

– Минуту назад, – отозвался Воланд. – И без всяких эксцессов.

– Начинайте, – приказала Необходимость.

Когда все заняли свои места (Ананке – трон Судьи, Рэйден – табурет Адвоката, Мефистофель – кресло Прокурора, а Воланд – скамейку Бейлифа) и многочисленные зрители наконец прекратили выяснять, кто где и как должен сидеть согласно рангу и статусу, Служители Суда (Делвин и Мандор) ввели Подсудимого – Инеррена. Зрители приветствовали его как свистом, так и аплодисментами.

– Да, отношение к тебе тут самое разное, – кивнул Рэйден в ответ на недоумевающий взгляд чародея. – Кое-кто готов тебе памятник поставить за то, что ты в открытую высказал их чаяния и надежды; другие (по тем же причинам) мечтают разорвать тебя на части. Третьим просто интересно, что такого особенного в твоей персоне.

– Но открытую поддержку не окажет никто.

– Ну что ты, как можно? На Суде Равновесия? Даже среди собравшейся здесь компании нет таких сумасшедших… если не считать тебя самого.

Инеррен усмехнулся.

– Каковы местные правила?

– Слишком сложны, чтобы я успел объяснить, – бросил Рэйден. – А теперь помолчи и слушай.

Он решил воспользоваться советом учителя и обратился к Ананке:

– Ваша честь, если не ошибаюсь, процесс подобного уровня делает возможным привлечение Большого Жюри.

– Что ж, это право защиты. Обвинение желает подать протест?

– Нет, – Мефистофель встал и картинно поклонился Рэйдену, – нас устраивает и такое требование господина адвоката. Улики настолько бесспорны, что ни один состав присяжных не оправдает обвиняемого.

– Последнее замечание, господин прокурор, следует понимать так, что вы заранее согласны с любым составом Большого Жюри? – быстро осведомился Рэйден.

– Конечно, – оскалился Мефистофель, – при условии, что присяжные будут подобраны не вами, а Судом.

– Кажется, я начинаю понимать, – прошептал Инеррен. – Выигрывает тот, кто остроумнее парирует замечания соперника.