– По-моему, нельзя сразу пить столько воды. Да и кушать нужно меньше, – тяжело вздохнул Марицкий, подправив тлеющие угли костра.

– Неужели тебе дурно стало? – спросил Гога.

Тот вообще лежал, раскинув руки, и изучал безоблачное небо.

– Да вроде все нормально. Просто мне сейчас показалось, что из-за камня мужик вылетел, словно птица.

– На дракона не похож?

– Нет.

– Тогда все нормально, – махнул рукой «гном».

Он приподнялся, повернул вертел, на котором поджаривался четвертый кролик, и снова откинулся, испытывая блаженство от сытного обеда и от того, что ему удалось-таки вернуть долг ненавистному чародею.

Пролетев расстояние в сто шагов, а то и более, Архаз приземлился. Но остановился не сразу – его по инерции кубарем прокатило по земле, садануло о два выступавших валуна и тормознуло об третий. Если бы не магическая защита, смягчившая удары при столкновении, и живучесть, присущая огарцам, колдун вряд ли бы пережил этот полет. Маг получил множество ушибов, разодрал в кровь руки, набил кучу синяков, шишек и сейчас был готов сокрушить любого, кто попадется ему под горячую руку.

Но вся проблема заключалась как раз в том, что маг не мог определить своего врага. Едва он успел подняться, как невидимая клюшка использовала защитную оболочку чародея в качестве шайбы. Опять полет, опять жесткая посадка, новые синяки…

Огарский посол понимал, что еще парочка таких полетов – и он превратится в котлету. Поднявшись, он резко сбросил потрепанную защитную оболочку и перелетел метров на десять в сторону. Крепко став на ноги, Архаз быстро обратился к иллюзорной магии. Рядом с ним появились еще семь черных колдунов. Чародей постарался, чтобы от каждого исходил практически одинаковый магический фон. Мало того, каждая копия являлась своеобразной ловушкой, обеспечивавшей ослабление мощности противника. Заклинание черного плюща прекрасно впитывало в себя колдовскую энергию любого существа, которое по незнанию пыталось на него воздействовать. На копии и заклинание ушла почти вся энергия огарца. Но волшебник считал, что затраты того стоили, ведь он предусмотрел практически все возможные варианты. Кто бы ему сейчас ни противостоял.

Горный джинн думал иначе. С одной стороны, он не собирался оставлять в покое наглеца, посмевшего посягнуть на его священную собственность, а с другой – был просто обязан сопровождать тех парней, которые нагло и безнаказанно его разбудили. Хранитель каньона боялся пропустить момент, когда у них появится обоюдное желание. Поэтому заниматься с колдуном самому было не с руки. Пришлось будить хохочущих драконов, заставив их покинуть свои пещеры днем. В конце концов, не одному же ему страдать от недосыпа?