На следующее утро, пока ее служанка спала, Инулия снова спустилась к реке. Она была уверена, что Хенгист придет. Он действительно был там, и через мгновение они уже сжимали друг друга в объятиях. Прямо на берегу, где в тростнике на мелководье бродили длинноногие цапли, Инулия с Хенгистом слились под журчанье речных вод в любовном экстазе. Это стало повторяться каждое утро, и не было никого счастливее их в эти ранние утренние часы.

Разумеется, долго так продолжаться не могло, но, если бы не безрассудство Хенгиста, печальная развязка, может, и не наступила бы столь скоро. Дело в том, что по ночам, исполнив урок, данный мастером, пока другие подмастерья сопели и храпели в домах терпимости, разбросанных по самому бесстыдному кварталу города, он тайно трудился над новым произведением. Это была серебряная фигурка обнаженной девушки, сидящей на камне у воды и мечтающей о своем возлюбленном. Ничего предосудительного в такой статуэтке не было. Вот только лицо и фигура произведения Хенгиста выдавали его возлюбленную.

Глядя на нее, ты заплакала бы от восторга, ведь у Инулии была атласная кожа, белая, как сливки, и гладкая, как мрамор. У нее были зеленые, как нефрит, глаза, большие и влажные, как у коровы… Ой! Больно! — воскликнул Лиан, потому что Карана ткнула его пальцами под ребра. — Извини! Я хотел сказать — большие и влажные, как у лани. А еще у нее были рыжие волосы цвета мякоти спелой сливы.

Лиан все больше и больше распалялся.

— Ее фигура была бесподобна и восхитительна, ведь она была стройной там, где женщине подобает быть стройной, и сочной и округлой в остальных местах. У нее была нежная длинная шея с бледной кожей и очаровательные худенькие плечи. Ее груди были круглыми и упругими, с жемчужно-белой кожей, которая, казалось, светилась…

— Ну хватит уже! — воскликнула Карана, даже в темноте было понятно, что она улыбается. — У тебя слишком богатое воображение. Такое впечатление, словно ты описываешь не серебряную статуэтку, а…

— Конечно статуэтку, кого же еще?!. Это был настоящий шедевр, и Хенгист работал над ним тщательно и в строжайшей тайне, пряча его от чужих глаз. Его мастер, жадный и скупой человек, следивший за тем, чтобы не пропало ни крупинки серебра, задумался о том, почему его уходит так много у Хенгиста, стал подсматривать за ним и обнаружил его новое произведение. Мастер сразу понял, как его можно использовать, потому что все знали, что младшая жена Федиля холодна и не может иметь детей…

— Это она-то холодна! — возмущенно прошипела ему на ухо Карана.

— Тсс! Не забывай, что это всего лишь сказание, и, пожалуйста, не перебивай!..