Карана почувствовала, как Феламора распахивает дверь и входит в их убежище. Промелькнуло видение: она смотрит глазами Феламоры на большую комнату, яркий свет из окон, двоих людей у стены. Мужчина дремлет с открытыми глазами, женщина с испуганным взглядом обняла его, словно защищая от врагов.

Карана смотрела на Феламору, Феламора — на нее. Ни одна не осмеливалась нарушить тишину. Карана обняла Лиана в последний раз, потом потрясла его за плечо и встала. Она была одного роста с Феламорой. Лиан сонно протер глаза.

— Иди, — мягко сказала ему Карана. — Это моя битва. Я не знаю, что я сделала, но уж раз битве суждено быть, то пусть это будет сейчас.

— Останься, Лиан из Чантхеда, — обратилась к нему Феламора. — Ты показал, чего стоишь как сказитель. Теперь мне нужен мастер-летописец, чтобы кое-что мне поведать.

— В таком случае придется заплатить, и ты знаешь, какова цена, — прошептал Лиан. Он встал, все еще держа Карану за руку. — Вот моя цена, — заявил он, глядя прямо в глаза Феламоры.

— Ах! Ты не знаешь, о чем просишь.

— Почему ты так ненавидишь Карану?

— Я ненавижу и страшусь того, чем она является. Поверь мне: я бы никогда и пальцем ее не тронула ради себя. Но Таллалам плачет о нас, а мы не приходим. Это было предвещено. Она та самая.

— Та самая?

— Больше я ничего не скажу.

— Тем не менее она — моя цена.

— Я была глупой гордячкой, думая применить против тебя то оружие. Мои чары оказались пустой иллюзией, тогда как твое Сказание было реальным. — Она закрыла лицо руками, потом открыла, и на него глянули холодные древние глаза. — Я не могу тебе отказать. Следи за ней хорошенько, — мрачно произнесла Феламора, — потому что, я говорю тебе сейчас, нам дается только одна жизнь.

Она выскользнула за дверь, и Карана с Лианом услышали, как задвигается засов. Они даже не стали подходить к двери и проверять.

Наступила ночь. На небе одна за другой появились звезды. Они были удивительно яркие. Влюбленные допили остаток воды, доели последний пирог и слизали с пальцев крошки, жалея, что не захватили с собой наверх побольше еды. Прижавшись друг к другу, они ежились от ночной прохлады и предрассветного ветерка, влетавшего в открытое окно. Они говорили тихо, хотя никто их не слышал. Позднее высоко в небе появилась туманность Скорпиона.

— Я боюсь, — сказала Карана. — Боюсь, что это плохо кончится. — Она посмотрела на сильную руку Лиана, вспоминая его ласки и желая их сейчас. Она получила то, чего хотела, и все, что ей нужно теперь сделать, — это доставить Лиана целым и невредимым домой, в Готрим. Но ее беспокоило дурное предчувствие: вихрь из мрака, и ее швыряет в одну сторону, а Лиана — в другую. Лиан слабо улыбнулся.