— Нет, ничего подобного. Я не враг никому. Даже вам. Но у нас есть одно общее. Я просто зритель. Я не имею ничего общего со всем этим.

Его челюсти щелкнули, а глаза на мгновение потемнели, и Териза подумала, что он собирается ударить ее с такой силой, что сломает ей кости. Но он не сделал этого. Он был более опасен: он знал, как обращаться со своей яростью.

— Хорошо. Пойдем вашим путем, миледи. Я поговорю с Мастером Эремисом

— я проверю ваш рассказ. Я уверяю вас, — это слово походило на плевок, — что пустоголовый Армигит повторит вместе со мной каждый шаг своей истории. Я побеседую со всеми солдатами Орисона, которые могли повстречать телохранителей принца Крагена — или видели, куда вы направляетесь с Мастером Эремисом. Я тщательно изучил то место, где погибли эти двое. Они вдвоем просто не могли истечь таким количеством крови. И как минимум четверо людей прошло по их крови, пока она еще не засохла. Один из этих следов был не больше женского. — Хотя желание его было очевидно, Смотритель позволил себе только поднять руку и легко прикоснуться к ее щеке. — Я добуду правду. Любым образом, невзирая ни на что.

Резко повернувшись, он вышел из комнаты. Дверь за ним с шумом захлопнулась. С такой же силой он мог ударить и ее. Если Мастер Эремис каким-то образом не убедит его, что она говорит правду, она окажется в его власти.

Но она сдержала обещания, данные самой себе. Она совершила это, совершила: она обвела Леббика вокруг пальца. Значит, для Морданта еще существует надежда. Она, Териза Морган, женщина, которая никогда не знала, что значит верить в себя, — она стала другой. От этой мысли ей захотелось петь. Она представила, как подходит к окну, обнаруживает за ним трибуну и кричит всему миру, лежащему пред ней, — грязному двору, крышам, покрытым снегом, дымящимся трубам, стражникам, охраняющим ворота, — «Я совершила это! Я обманула Смотрителя!». Видение это было настолько невероятным, что она рассмеялась.

Она так воодушевилась, что быстрый стук в дверь ничуть не смутил ее.

— Входите! — выкрикнула она, даже не задумываясь, кто бы это мог быть.

Это был Мастер Эремис.

С ним был Джерадин.

На лице пригодника застыло выражение изумления; он словно сам не понимал, как здесь очутился. Тем не менее Териза восприняла его появление с радостью. Хотя она и не могла признаться ему, что сейчас совершила, она позволила себе непринужденно улыбаться ему, и это доставляло ей невыразимое наслаждение.

Он, несмотря на смущение, улыбнулся ей в ответ, а затем пожал плечами, переводя взгляд на Мастера Эремиса.