— Леди Элега предлагала мне вступить в заговор против ее отца.

Джерадин застыл:

— Какой заговор?

— Не имею ни малейшего понятия. — И как можно подробнее рассказала ему об их беседе — и о своих выводах. Он нахмурился при упоминании о принце Крагене, но слушал не перебивая. Териза с горечью заключила:

— Вот почему я вчера не хотела больше никого видеть. Я боялась, что мне придется еще раз выслушать нечто подобное.

Он нахмурился еще сильнее, храня молчание, и она засомневалась, поверил ли он ей. Ей очень хотелось, чтобы Джерадин ей верил. Чем больше тайн она хранила, чем больше лгала, тем сильнее ей хотелось, чтобы ей верили, в особенности, когда она говорила правду. К счастью, он кивнул.

— Это всегда беспокоило меня в ней, — произнес он задумчиво. — Мне казалось, она больше интересуется самим положением королей, а не их обязанностями. Больше интересуется самой властью, а не целями, для которых эта власть предназначена. Она вполне может оказаться не слишком разборчива в средствах.

— Значит, ты не считаешь, что я напрасно виню ее в чем-то?

— Нет. — Его лицо было напряженным. — Нет. После твоей беседы с принцем Крагеном. Именно после этого они, вероятно, решили привлечь тебя на свою сторону.

— Хотела бы я знать, чего они от меня хотят, — начала рассуждать вслух Териза, просто потому, что ей того хотелось. — Подобная проблема возникает у меня со всеми. Даже с тобой. Вы все думаете, что я могу действовать. — Ее родители не позволяли ей капризничать, и она обнаружила, что по-прежнему подсознательно избегает этого. — Но я пока даже не представляю, что я вообще могу сделать, — закончила она.

Джерадин погрузился в задумчивость.

— Что мы будем делать с этой информацией? — спросил он. — Должны ли мы сообщить о том, что знаем, королю Джойсу?

Осторожно, чтобы не выдать лишнего, она сказала:

— Даже если мы заставим его выслушать нас, как ты считаешь, он обратит внимание на наши слова?

Он с разочарованием вздохнул:

— Скорее всего, нет. — И затем спросил: — А что насчет Смотрителя Леббика?

Териза содрогнулась:

— Я не хотела бы с ним вообще разговаривать. Мне не нравится, как он обращается со мной.

Он наверняка предпримет какие-то действия. Может быть, остановит ее, может быть, нет, — но как бы он ни поступил, он не упустит из вида тот факт, что мы сообщили ему об этом. Элега будет знать, что не может доверять мне. И мы окончательно потеряем надежду выяснить, чем она занимается.

Пригодник бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся.