Джерадин и Териза смотрели на него так, словно он упал с луны.

— С тобой все в порядке? — повторил брат Джерадина. В его глазах светилось беспокойство; но в них мерцали и искорки юмора, намека на гордость; мгновение он так походил на Артагеля, что Териза задержала дыхание. — У меня сложилось впечатление, что ты не привык сражаться с такими врагами.

— Спасибо, — сказал Джерадин, словно испытывая те же чувства, что и она. Выражение брезгливости появилось на его лице. Содрогнувшись в отвращении, он отбросил в сторону меч. — Спасибо, что ты вернулся.

И продолжая то же движение, он поднял толстую ветку и ударил ею брата по голове. Тот потерял сознание.

Затем он согнулся над Найлом, делая судорожные жадные вдохи, которые, казалось, причиняли ему боль в груди. Лицо его было белым, словно сама зима.

Териза напрягала слух, ожидая услышать отдаленное пение рогов. Но оно звучало только в ее воспоминании.

22. Вопросы, возникшие в связи с осадой

22. Вопросы, возникшие в связи с осадой

Вскоре Териза и Джерадин были найдены взводом стражников Смотрителя Леббика.

К этому времени нападавший и Найл пришли в себя. Найл, явно, был не в восторге, обнаружив, что связан своей же веревкой, и через несколько минут яростных проклятий, которые никак не повлияли на каменное выражение лица Джерадина, погрузился в молчание.

Нападавший время от времени что-то ворчал, и его странные черты лица при этом искажались. Но он не делал тщетных попыток порвать свои путы.

Стражники привели кобылу Джерадина и мерина Теризы, и у них было с собой достаточно бренди, чтобы отогнать холод — чтобы кровь в ее жилах побежала быстрее — и достаточное количеством вопросов, чтобы ей захотелось поскорее погрузиться в сон. К счастью, Джерадин позаботился об этом прежде, чем кто-нибудь — включая и самого пригодника — поняли суть его действий: он поспешно заявил, что все вопросы стражников менее важны, чем необходимость скорее присоединиться к людям, идущим по следу Аргуса, преследовавшего принца Крагена.

Териза хотела только одного — укрыться от этой морозной погоды, прилечь где-нибудь в тепле, чтобы скорее забыть вид раны на рыжей шерсти, сквозь которую потоками бьет кровь, — или то, как Джерадин оглушил Найла. Преследование Аргуса и принца только усугубляло ее мучения.

Но зато ни у кого не было времени донимать ее вопросами.

И хотя Териза поклялась себе, что никогда больше не сядет на лошадь, вскоре она обнаружила, что снова сидит верхом на мерине. Отпустив поводья, она вцепилась в седло и ехала туда, куда вез ее конь.