Она осторожно коснулась его лба, отводя от лица мокрые, спутанные глянцево-черные волосы.

Его глаза были закрыты, веки чуть трепетали, напряженная линия скул выдавала намертво стиснутые зубы.

Она прижала пальцы к его губам.

– М-мастер…

Он медленно открыл глаза в мокрых, ярких ресницах. Широченные зрачки медленно пульсировали в белых радужках.

– Это…

Она с удовольствием прикоснулась к нему ножкой.

– Да.

Он поднялся и выдохнул ей в губы:

– Полетаем?

* * *

– Я больше не могу-у… – захныкала Алина.

Уперлась ладошками в горячие плечи Мастера Войны, но оттолкнуть не смогла.

– Я устала, правда.

Он чувствовал, как дрожит под ним ее тело. Он – чувствовал.

– Я там, в Москве, разозлилась сильно, – тихо сказала она, обнимая его. – Разозлилась, решила стать… воительницей, как бы, ну…

Мастер Войны смотрел на нее сверху вниз, очень внимательно. Алина смутилась.

– Кроссы бегала по десять километров с утяжелением. Драться училась. Чтобы… соответствовать. Тебе соответствовать, понимаешь? Но если честно, я на спаррингах так не уставала… извини.

Он снова начал двигаться – теперь медленно, медленно. Потянулся к уху Алины, обвел языком завитки раковинки.

– Когда я был мальчиком, моя матерь вела войну. Никто не знал, что со мной делать. Тогда праматерь сказала, что возьмет меня.