С душераздирающим скрипом серое металлическое брюхо оторвалось от выжженной земли.

Котячьей чуйкой орк нашел турели и прилип к бортовым пушкам.

– Пер-рестрелка же? Мастер-р? Как в стар-рые добрые времена?

Алинка, оккупировавшая вторую турель, только издала воинственный звук, готовая палить, как в компьютерной игрушке.

Тайтингиль схватился за спинку кресла Мастера Войны.

– Он не сказал, где в твоем мире паучья армада! – крикнул эльф. – Что ты будешь с этим делать?

– Это не страшно. Первый же паук… будет отскани рован, допрошен… Наш мир другой, союзник, – рычал гертаец, маневрируя над округлым куполом Храма Жизни, остающимся внизу. – Первый паук… и кладка будет обнаружена. Там все другое. У тварей нет шансов…

– Вера и уверенность – разные вещи, Мастер Войны. Разные…

Инопланетянин вдруг застонал в голос, налегая на рукояти.

Боты обменялись выстрелами – раз, другой… стабильное защитное поле второго корабля отражало прямые попадания яркими бликами – а вот бот Мастера Войны содрогнулся.

Они взлетали. Эала стремительно уменьшалась – и вот уже была видна, точно огромный глобус, практически вся.

Замерцал монитор связи.

– Я больше всего желал тебя убить, – произнес голос Аэктанна. – Убить своими руками. Но мы же договорились. Подумай, отец. Отдай мне… себя. А я скажу координаты. Только зачем они тебе? Кому ты передашь их? Ты сдохнешь здесь. Сейчас.

Фоном поблизости от него спорили два голоса – мужской, убедительный, и писклявый, срывающийся на визг.

– Ради достижения цели… ты был жесток. Я тоже могу. Я быстро учусь. Я, Аэктанн, – неестественно красивое, гладкое, будто пластиковое лицо приблизилось к монитору. – Тебе был к лицу облик дракона… ящера. Оставайся тут. Я дарую Эалу тебе. А космос… Я возьму сам.

Мастер Войны коротко рявкнул – на бот Аэктанна обрушился поток выстрелов. Котову стрелять было нечем, его бортовая пушка опустела… Алинка палила метко, но безуспешно.

– Ты жалок, – снисходительно выговорил Аэктанн. – У меня было время выбрать наиболее исправную корабль. Оставайся, негодный. И думай о том, что не сумел меня остановить. Дай сюда!

Аэктанн повернулся куда-то внутрь корабля.

– Дай, я сказал!

Взмахнула длинная членистая нога, раздался короткий протестующий вскрик – и в пальцах Старшего сына засияла красным небольшая склянка. Тайтингиль ахнул.