– Думаю, я сумею предложить вам кое-что получше, – сказал Мэт, но все остальное, что он собирался сказать, замерло на языке. До него вдруг дошло, что игральные кости все так же катаются в голове. Он забыл о них, когда голам пытался его убить, но они все еще подпрыгивали, все еще не останавливались. Если они предупреждали о чем-то похуже голама, то Мэту совсем не хотелось этого знать. Только он все равно узнает. Нет никаких сомнений. Он узнает – когда будет уже слишком поздно.

Глава 17 РОЗОВЫЕ ЛЕНТЫ

Глава 17

РОЗОВЫЕ ЛЕНТЫ

Мэт и Ноэл торопливо вышли из переулка, и порывы холодного ветра, задувавшего на площади Мол Хара, принялись дергать и задирать плащ Мэта, грозя превратить облепившую его одежду грязь в ледяную корку. Солнце наполовину скрылось за гребнями крыш, протянулись длинные тени. Одной рукой опираясь на посох, а другой стискивая оборванный шнур лисьей головы, засунутой в карман куртки, откуда при необходимости он мог сразу ее выхватить, Мэт отдал плащ на милость ветру. У него болело все, от головы до пят, грохотавшие внутри черепа игральные кости о чем-то предупреждали, но он не думал о ноющем теле и никак не успокаивающихся костях. Мэт был слишком занят – он старался глядеть разом во все стороны и гадал, через какой величины дырку способна просочиться та тварь. Мэт поймал себя на том, что с тревогой рассматривает трещины между плитами мостовой на площади. Хотя и представлялось маловероятным, что голам нападет на него на открытом месте.

С окружающих улиц доносился глухой шум, но на площади обнаружилась только худющая собака. Она бежала мимо фонтана со статуей давно умершей королевы Нариене. Некоторые утверждали, что поднятой рукой она указывает на океан, дары которого обогатили Эбу Дар, а другие – что ее рука предупреждает об опасностях. Были и такие, кто говорил, будто ее преемница хотела обратить внимание на одну обнаженную грудь статуи, давая таким образом понять, будто Нариене была не слишком-то добродетельна.

В другие дни, даже зимой, в такой час на Мол Хара прогуливались бы влюбленные парочки, пытали бы счастья уличные торговцы и надеющиеся на милостыню нищие, но с приходом Шончан попрошаек, не ожидавших такого оборота, похватали и приставили к работе, а остальные даже днем держались подальше от площади. И причиной тому Таразинский дворец – громада белых куполов, мраморных шпилей и балконов из ажурного кованого железа, резиденция Тайлин Квинтары Митсобар, милостью Света королевы Алтары – или той части Алтары, что лежит от Эбу Дар на расстоянии нескольких дней конного пути, – Госпожи Четырех Ветров, Защитницы Моря Штормов. И, пожалуй, что куда важнее, резиденция Верховной Леди Сюрот Сабелле Мелдарат, командующей Предвестниками Императрицы Шончан, да живет она вечно. Звание намного более высокое в сегодняшнем Эбу Дар. У каждого входа во дворец стояли на посту стражники Тайлин – в зеленых сапогах, мешковатых белых штанах и золоченых кирасах поверх зеленых же мундиров, а также несли караул мужчины и женщины в шлемах, похожих на головы насекомых, в полосатых доспехах, в желто-голубых, бело-зеленых и в прочих возможных сочетаниях цветов. Королева Алтары должна отдыхать в тишине и в безопасности, и покой ее требуется оберегать. Или, вернее, так сказала Сюрот, а если Сюрот говорит, что Тайлин чего-то хочет, то Тайлин вскоре действительно того хотела.