Удар оглушил меня, однако ни меча, ни щита я из рук не выпустил! Не испугался я и топоров своих противников, все-таки доспехи на мне были для их железа неуязвимы. Однако мне грозила другая опасность – мои враги мгновенно сообразили, что не смогут повредить мой панцирь, и просто навалились на меня, придавливая к земле и не давая ни подняться, ни вздохнуть, как следует. Я лежал забралом в землю и слышал, как мой лев пытается огрызаться, но щит оказался прижат к земле лицевой стороной вниз, и его попытки ни к чему не приводили. Положение мое стало критическим, и в это мгновение из моего горла сам собой вырвался непонятный вопль, смодулированный в некую варварскую мелодию!..

В то же мгновение я почувствовал облегчение, быстро перекатился и посмотрел вверх… Огромная куча орков висела в воздухе прямо надо мной, поддерживаемая неведомой силой. Их тела дергались, стараясь принять устойчивое положение, лапы шевелились, пытаясь добраться до моего, ставшего вдруг недосягаемым тела, а в горевших багровой ненавистью глазках медленно проявлялось недоумение и растерянность.

Я поднялся на ноги и огляделся. Моя лошадь спокойно стояла рядом и смотрела на меня каким-то невероятно мудрым взглядом. Шагах в пяти возвышался на своем танке сэр Вигурд, задрав голову вверх, поскольку над ним тоже плавала кучка орков, немного уступающая в численности моей. Впереди, метрах в шести-семи мохнатыми воздушными шариками плавала еще дюжина «летающих обезьян», сохраняя идеальный строй шеренги и при этом потешно дрыгая ногами. А еще дальше по дороге стоял подергивая задранной головой карлик Оберон, явно не понимающий, как ему дальше управлять своей армией.

Я сделал шаг в его сторону, и он тут же опустил взгляд со своих «орлов» на мою персону. Поняв, что я направляюсь к нему совсем не с мирными намерениями, он взвизгнул: – Попробуй поднять вот это!.. – и снова взмахнул своей спицей.

Дорога между мной и карликом вспучилась горбом, земля на макушке этого горба лопнула и на свет божий появился… шершавый угол гранитной скалы. Этот угол выдавливался вверх, превращаясь в самую настоящую скалу странной невероятной формы. Земля стонала, раздаваясь в стороны, пропуская к свету, выталкивая из себя эту гранитную глыбу, словно гигантская роженица избавлялась от гигантского же, тяжелого плода!

Через минуту между мной и карликом стоял каменный исполин. Короткие, не выше полуметра, колонны ног подпирали огромное бочкообразное тело, из которого торчали три корявых выступа, отдаленно напоминающие обрубки рук. Сверху на это тело без всякого намека на шею была водружена конусообразная голова, похожая на широкий колпак.