Всадники Гэза Макона нанесли противнику немалый урон, но их было слишком мало, чтобы контратака оказалась успешной. Их обстреляли оставшиеся на месте резервные отряды, и Гэз был вынужден отступить.

— Дошли до точки, — произнес Мойдарт. — Завтра все начнется сначала.

К ночи Гэз объехал остатки своей армии и убедился, что наутро враг возьмет их числом.

Гэз нашел Кэлина Ринга. Выжившие риганты заняли восточный склон, где, не обращая внимания на усталость, копали окопы и возводили земляной вал.

Гэз спешился. Кэлин, увидев его, кивнул.

— Все кончено, — произнес он. — Завтра мы не продержимся.

— Знаю.

— Можно отступить и изматывать их мелкими вылазками, когда они двинутся дальше.

— У меня другой план.

— Расскажите. Люблю хорошие планы. Гэз отвел глаза.

— Простите меня, Кэлин Ринг. Мне жаль, что вам и вашим людям пришлось сражаться с нами. Бал Джас сказал, что презирает меня. Я понимаю. Я и сам презираю себя. Я отринул все, во что верил. Что вы сделали с теми пленниками?

— Отпустили.

— Это хорошо.

Гэз снова обернулся на поглощенных тяжким трудом ригантов.

— Помню, когда-то, когда мир был не так жесток, ваш дядя победил варлийского кулачного борца. Тогда я поразился ему. Горайн был сильнее, много учился, но ваш дядя бился, пока не остановили бой, а потом вышвырнул его с ринга.

— Гримо был великим человеком, — сказал Кэлин.

— Да, знаю. Я считал его единственным в своем роде. Но это не так. Все вы, риганты, обладаете теми же качествами. Как пишут в старых книжках, с вами не страшно идти в горы.

Гэз вытащил саблю, взял ее за лезвие и протянул рукоятью к Кэлину Рингу.

— Она мне не нужна, — отказался Кэлин.