— Через три дня?

Он кивнул и раскрыл ладони, как если бы спрашивал, разумен ли этот срок.

— Трех дней вполне достаточно, — ответила я.

Он снова улыбнулся с такой теплотой, что я решила рискнуть.

— Вы и в самом деле здесь главный? — понизив голос, спросила я.

Он кивнул, явно удивленный вопросом.

— Я здесь новенькая, — пояснила я, — порядков не знаю. Никто не говорил мне, что такой, как вы… раб… может за что-то отвечать.

Он хмыкнул, обвел рукой комнату, потом положил ладонь на плечо и скривился, будто она была тяжелой, как камень. Потом он коснулся ошейника и с грустной улыбкой покачал головой.

— Вы отвечаете за дом, но как раб не имеете достаточной власти, чтобы присматривать за ним так, как должно.

Он с готовностью согласился и благодарно посмотрел на меня.

Я опустилась на колени и принялась скатывать попорченные драпировки, сделав Сефаро знак опуститься рядом. Он послушался и начал разглаживать широкую ткань.

— А разве в ваши обязанности не входит временами проверять фехтовальную площадку — просто на случай, если там останется что-нибудь поврежденное? — склонив голову над рулоном ткани, прошептала я.

Он замер на мгновение, уставившись на меня, а затем кивнул.

— Тогда, я думаю, я могу закончить и найти выход сама.

Он мягко коснулся моей руки и выбежал из зала.

Едва я закончила скатывать ткань, внизу на лестнице послышались голоса. С бешено колотящимся сердцем я поправила платок, чтобы убедиться, что он полностью прикрывает волосы, и склонила голову, как было положено.

— Я сказал Каладору, что мне нужны более умелые противники. — Это говорил Герик. — Мальчишки помладше не могут долго продержаться.

— И что же он ответил на ваш запрос? Будь проклят навеки этот дьявол… Дарзид!

— Он сказал, что проследит за этим.

Они оба медленно прошли в покои. Лязгнуло оружие, когда Герик кинул перевязь на низкую скамью.