— Добывать дерево в этом лесу не так просто, как может показаться. Ты уже пытался это делать, солдат?

— Я дважды был в лесу, сэр. И знаю, с какими трудностями мне предстоит столкнуться.

— И все же ты готов добровольно этим заняться.

Вероятно, он пытался соотнести мою отвагу с моим внешним видом. Мне показалось, что он впервые увидел меня, а не гору плоти, в которую я был заключен. Я не стал ему лгать.

— Лучше добывать в лесу дерево, а не искать в нем украденные тела.

— Полагаю, ты прав. Что ж, хорошо. Я не возражаю. Однако не забывай о прочих обязанностях. Мне докладывали, что ты роешь могилы заранее. Продолжай эту работу. А в свободное время можешь строить ограду.

— Благодарю вас, сэр.

Уходя, я не чувствовал никакой благодарности. На улицах Геттиса уже стемнело. Полковник продержал меня дольше, чем я предполагал. Уже наступил вечер.

О чем я думал, вызываясь огораживать кладбище? У меня хватало и другой работы, а без собаки мне, возможно, придется еще и охранять по ночам свежие могилы. Я вспомнил о длинной черте, по которой кладбище граничило с лесом, и попытался представить себе, какой должна быть ограда. Лучше всего подошел бы высокий дощатый забор. Редкая изгородь из жердей разве что немного задержит похитителей тел. Я подумал о бревенчатом частоколе и тут же отбросил эту идею. Срубить необходимое количество достаточно толстых деревьев, выкопать для них ямы и надежно установить — одному человеку подобное не под силу.

Утес терпеливо дожидался меня у коновязи. Я посмотрел на нее и на сорняки, разросшиеся у ее основания, и вспомнил про живые изгороди в отцовском поместье, которые выращивались на рядах камней, собранных с окружающих полей. Впрочем, пока я копал могилы, достаточно больших камней мне не попадалось. Самые крупные были не больше моей головы. Но даже такие камни, если их выложить в ряд, смогут обозначить границу. И если я высажу густой колючий кустарник, то сумею создать надежную преграду между кладбищем и пугающим меня лесом.

В тот же миг, как мысль пришла мне в голову, я понял, что это выход. Конечно, кустарнику понадобится время, чтобы вырасти. Поэтому для начала я построю ограду из жердей, а вдоль нее стану укладывать камни, которые найду, пока буду копать могилы. Спеки ходят нагими. А я посажу ежевику и шиповник. Вот так.

Поводья Утеса свободно лежали в моей руке. Он потянул за них, напомнив мне, что я уже некоторое время неподвижно стою, погрузившись в собственные мысли. Внезапно я обнаружил, что уставился на двух женщин, идущих в мою сторону по тротуару. Пытаясь смягчить грубость, я улыбнулся и приветливо им кивнул. Одна из них взвизгнула от страха, а ее рука метнулась к латунному свистку, висящему на шее. Другая резко взяла спутницу за локоть, быстро перевела ее через улицу, и они поспешили прочь, тревожно оглядываясь и о чем-то перешептываясь. Я покраснел от смущения, но и почувствовал укол гнева. Я не сомневался: если бы эти женщины встретили меня два года назад, они бы с улыбкой ответили на мое приветствие. Мне было обидно, что мое тело заставило их столь несправедливо судить обо мне. Ведь внутри я оставался таким же, как и прежде.