— Уже иду, ваша светлость, — кивнул Сигмон, поднялся на ноги и пошел к двери.

— Постарайтесь отправить из Ташама весточку с птицей! — крикнул ему в спину Де Грилл. — Чтобы я знал, что с вами все в порядке.

Сигмон обернулся и удивленно поднял брови.

— А как же ваш дар, советник?

— Дар, — буркнул Де Грилл. — Это такая штука… Дар к делу не пришьешь. Так что не забудьте отправить весточку. Поменьше думайте и побольше действуйте, Сигмон.

Ла Тойя кивнул и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Советник откинулся на спинку кресла, разглядывая опустевший кабинет. Ему было не по себе. Неужели он и правда был готов натравить ручного зверя на целое графство? Спустить с цепи смертоносную силу, отдать ей приказ… Да, в Дарелене живут кровопийцы, но ведь они просто нелюди, и больше ничего. Так же, как и он — граф Птах. И граф Ла Тойя. Только в этом их вина?

Советник медленно поднялся и подошел к окну, отдернул тяжелую штору. Над городскими крышами плыл рассвет. Солнце еще не выглянуло из-за восточных лесов, но небосклон уже пылал зарницей. Де Грилл представил, как Сигмон Ла Тойя собирается в дорогу, бежит к королевским конюшням, выбирает себе лучшего скакуна и мчится прочь, словно пытаясь убежать от того, что остается за его спиной.

— Бедный мальчик, — вслух произнес граф. — У него же все написано на лице.

Советник видел это в его глазах. Видели это и другие. Еще немного, и к Геордору выстроится очередь из «доброжелателей» с готовыми побасенками. И далеко не все из них будут касаться графа Ла Тойя. В глазах королевы тоже порой… Геордор в последнее время стал очень мягок. Но хорошо, если парень проведет в Дарелене пару недель. Так будет лучше для всех.

Медленно отвернувшись от окна, советник подошел к столу, опустился в кресло. Задул свечи и вытащил из огромной стопки бумаг на столе новый документ.

* * *

Вэлланор проснулась, когда осеннее солнце забралось под балдахин и коснулось ее щеки. Это было так приятно — просыпаться от теплых касаний южного солнца. Вэлла прекрасно понимала, что Рив — не настоящий юг, что по сравнению с Гернией он скорее север. Но после Каменных Чертогов, спрятанных в глубине скал от ледяных ветров гор, столица Ривастана казалась городом вечного лета.

Приподнявшись, Вэлла села в постели, среди пухлых перин, таких неуместных этим теплым утром. Большая комната — ее и только ее — была залита солнечным светом. Она велела не закрывать штор. Никогда. И сейчас была вознаграждена чудесным видом пылинок, танцующих в лучах. Перед ней извинялись, и не раз, за то, что не успели привести в порядок комнаты королевы — слишком долго они пробыли в запустении, — и отдали ей давние комнаты короля. Сам Геордор просил у нее прощения за то, что ее поселили в неподобающих апартаментах. Но Вэлланор была этому даже рада — ей не хотелось жить там, где когда-то жила другая королева. Пусть она давно умерла, кажется, еще до ее рождения, но Вэлланор думала, что те комнаты все еще принадлежат ушедшей в иной мир. Не стоит их тревожить. Ей хватит и этих комнат, ведь по сравнению с прежними комнатами Вэллы они — настоящий дворец. Ей уютно и здесь. Тем более что она живет в них совершенно одна. Геордор спал в своей опочивальне — всегда, кроме той ночи, что последовала за свадьбой.