Очнулся Демистон, только когда алхимик сжал его локоть. Командор с недоумением взглянул на друга, а тот шепнул ему одними губами:

— Пошли.

Обернувшись, Корд увидел, что Вэлланор уже подходит к маленькой дверце, ведущей в тронный зал. Сигмон Ла Тойя шел следом, как верный страж. Алхимик потянул Корда за руку, и тот послушно двинулся следом. Все кончено. Можно уходить.

У самой двери, когда толпа уже не видела их, Сигмон нагнал королеву и пошел рядом с ней, что-то тихо шепча на ходу. Вэлланор протянула руку и взяла графа за локоть. Вместе они вошли в маленькую дверцу и пропали в темноте. Следом за ними последовали и Рон с Демистоном — также держась за руки, потому что командор едва переставлял ноги от боли и усталости, и алхимику приходилось тащить его за собой. Ему помогали два стражника, поддерживая командора с другой стороны, и только поэтому Демистон, плавающий в теплых водах южного моря, еще не упал.

Когда за ними захлопнулась дверь, толпа взревела с новой силой. Рыжий маг озорно ухмыльнулся, вскинул руки, и в воздух взлетели два огненных шара. Они поднялись над башнями, вспухли на лету пылающими гроздьями и с оглушающим грохотом лопнули, осыпав королевский замок огненным дождем разноцветных искр.

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ

«Сегодня день выдался ненастным, словно сама природа решила поддержать нашу скорбь. С самого утра лил холодный осенний дождь, небо хмурилось, бросая на Рив тяжелые тени свинцовых облаков. Прошел ровно год со дня смерти нашего славного короля Геордора Вер Сеговара Третьего. Этот день никогда не будет забыт — по крайней мере, пока трон занимает его вдова — Вэлланор Храбрая. Для нее это нелегкий день, когда возвращаются все самые тяжелые воспоминания, заставляя королеву хмурить свой прелестный лобик… О небеса, что я пишу! Сигги меня убьет, если увидит. Он по-прежнему уверен, что я слишком много болтаю, и именно ему пришла в голову идея усадить меня в этой проклятой башне и заставить разбирать бумаги, которые копились тут столетиями. Столетиями! Башня ужасна. Сюда, в крохотную комнатку, ведет крутая длинная лестница, скрытая в стене. По ней очень тяжело подниматься. Камин забит разной дрянью и отчаянно чадит. Тут холодно. Признаться, я сам в этом виноват — именно я проделал в стене большое окно, потому что раньше здесь было слишком темно. Стало еще холоднее, зато теперь мне виден двор замка. И это даже приятно — смотреть на все свысока. Сейчас видно особенно хорошо — после обеда облака разошлись, и осеннее солнышко балует нас своими еще теплыми лучами. Внизу, у тополя, сидит королева Вэлланор с крохотной плетеной колыбелью. Маленький Тисадор Сеговар, названный в честь деда, сейчас занимает все ее мысли. Рядом с нею только Эветта — с такой же плетеной колыбелью, в которой барахтается беспокойный Тирам. Весь в своего отца-пирата — то хмурится, то орет так, словно идет на абордаж. Чуть в стороне от них — кормилица Милена, разглядывает каменную стену и, похоже, думает о том, как бы поскорее удрать из дворца. Что с нее взять — деревенщина. Еще не обвыклась при дворе. Но ее маленькая Мила, спящая сейчас в покоях, похоже, уже начала привыкать к теплой постельке. Не дворец, а родильный дом какой-то, прости, Сигги. О чем это я?