— Теперь твой дом там, где я, — безапелляционно произнес я. И чтобы сгладить резкость своего тона, добавил: — Обещаю, я все тебе расскажу, только потом, когда смогу, наконец, отдохнуть.
Я легонько поцеловал ее запястье, которое было обвито тонким брачным узором. Наверняка все еще болит. Ирина смирилась с тем, что я сейчас ничего не расскажу и больше на своем не настаивала. Хотя я заметил в ее глазах мимолетную грусть, которая тут же сменилась теплотой, обращенной ко мне. Она никогда не рассказывала, кто остался там, в другом мире, но я чувствовал, что этот кто-то был ей очень дорог. И я знал, что выбирая между своим и моим миром, Ирина отдаст предпочтение своей родине, и только потому, что кто-то там в ней очень нуждается, хотя я и не верю, что больше, чем я сам.
И прекрасно понимая все это, я не смог отказаться от нежданно появившейся возможности оставить ее рядом с собою пусть не навсегда, но хотя бы на тот срок, что отмеряли ей ее боги. И все решила наша совместно проведенная ночь. Как не прозаично это звучит, но выход из, казалось, совершенно безысходной ситуации, в которую мы попали из-за давно устаревших, но все еще соблюдаемых законов, нашелся благодаря еще более старому, если не сказать древнему обычаю. И создавался этот обычай с целью сохранения репутации некогда невинных дочерей высокопоставленных демонов и их семей в случае потери этой самой репутации из-за любовной связи с каким-нибудь не менее высокопоставленным кавалером. В этом случае в наиболее краткие сроки проводился брачный ритуал, перед которым сначала удостоверялись, что приговоренный к женитьбе действительно был первым мужчиной своей будущей жены. Только в исполнение этот закон приводился очень редко. Высшие демоны были крайне осторожны, да и демоницы не особенно распространялись о своей личной жизни.
На этот раз судьба смилостивилась надо мною, и Ирина кроме всего прочего еще оказалась полукровкой, мешанкой. Демонская кровь позволила провести обряд и все высшие демоны, допущенные до церемонии избрания князя, могли воочию убедиться, что иномирянка по праву принадлежит мне. И больше никому не позволено к ней прикоснуться.
Находясь в полудреме я почувствовал, что Ирина осторожно выбралась из моих объятий. Я протестующее ухватил ее за руку, но она усмехнулась и пообещала вернуться. Как ни странно, но я ее отпустил. Все равно из дворца ее не выпустят. Так что далеко она уйти не сможет, да и брачный узор постоянно поддерживает между нами связь. Случись с ней что-нибудь, я почувствую первым.
Но я напрасно волновался. Ирина вернулась уже через полчаса, в течение которых я отчаянно боролся со сном, лежа с угрюмым видом на своей огромной и такой пустой кровати. На ней была легкая кружевная сорочка, не прикрывающая даже колен. Ее распущенные мокрые волосы указывали на то, что она только что приняла душ. Я даже пожалел, что не смог раньше уделить времени сну.