Арлиан услышал шорох клинка, покинувшего ножны. Больше Литуил не протестовал. Арлиан заметил, что стражники каравана убедили местного охранника сохранять спокойствие — один из них, по имени Стилет, сражавшийся бок о бок с Арлианом в Пустоши два года назад, приставил острие своего клинка к горлу охранника.

— Месяц назад вам приказали собирать пурпурные камни, которые называются аметистами, и отправлять их наверх вместе с рудой. Вы не послали ни одного камня. Я вас не виню — что вам предложили взамен?

— Ничего! — ответил один из более смелых рудокопов.

— Вот именно. Мне нужны эти камни, и я готов предложить вам в качестве платы кое-что чрезвычайно ценное. Я знаю, что все люди одинаковы, и не сомневаюсь, что на всякий случай вы собирали аметисты. Отправьте их мне сейчас, и если у вас наберется сто хороших камней, вы все получите свободу.

Когда эхо стихло, наступила ошеломленная тишина; и тут же запротестовал Литуил:

— Вы не можете так поступить!

Арлиан повернулся, положив руку на рукоять шпаги.

— Нет, могу.

— Но они не ваши рабы! Они принадлежат мне!

— Я за них заплачу, — ответил Арлиан, улыбнувшись жесткой, хищной улыбкой. Наконец-то он отомстит Старику.

Потом он вновь обратился к рабам:

— И еще одно — если один из вас умрет до того, как я получу сотню камней, цена вашей свободы возрастет до ста десяти аметистов! Каждая новая смерть будет увеличивать общее число камней на десять. Если вы начнете воровать друг у друга, постарайтесь, чтобы ваша жертва осталась в живых. Учтите, никто, кроме меня, не станет покупать у вас аметисты, а я заплачу вам свободой. Мне все равно, кто из вас найдет больше камней, — на свободу выйдут все или все останутся здесь. И чем быстрее вы найдете сто аметистов, тем быстрее покинете рудник! Сколько вам уже удалось собрать?

Послышались невнятные споры, но четкого ответа не последовало.

— Ладно, я вижу, вы не готовы, — крикнул Арлиан. — Я вернусь в конце смены, вы сложите аметисты в ведро, и тогда мы узнаем, сколько вам удалось собрать.

Мысль о простом ведре вызвала на его губах улыбку; обычно рабы дважды в день наполняли рудой огромную клеть, но для Арлиана одно ведро с аметистами было важнее дюжины клетей, полных руды.

Он обнаружил, что дрожит. Возвращение на рудник не испугало Арлиана, но он испытывал страшное волнение, словно его душа металась между мальчиком, рабом рудника, и лордом Обсидианом, хозяином.

— Мы уходим, — сказал он своим спутникам.

Литуил вновь попытался протестовать, но потом передумал. Охранник явно не знал, что ему делать.

— Ты останешься здесь, — сказал ему Ворон.