— Улэф! — крикнула Сефрения все еще взбирающемуся наверх талесийцу. — Не надо. Этого уже не нужно.

— Яд? — спросил он ее.

Сефрения кивнула.

— Ненавижу яд, — проговорил он, вытирая кровь с лезвия топора своими большим и указательным пальцами. Покончив с этим, он провел пальцем по острию. — Боюсь, целая неделя уйдет на то, чтобы как следует наточить его и привести в порядок, убрав все эти засечки и зазубрины, — мрачно произнес он и начал спускаться вниз.

Спархок поднял свой меч и тоже спустился вниз по террасам. Неожиданно на него навалилась усталость. Он подобрал свои латные рукавицы и подошел к Бериту, в благоговейном трепете глядевшему на него.

— Это был отличный удар, — сказал он юноше, положив руку ему на плечо. — Благодарю тебя, брат.

Улыбка озарила лицо Берита.

— О, кстати, — добавил Спархок, — тебе бы стоило отыскать топор Бевьера. Он души в нем не чает.

Берит усмехнулся.

— Хорошо, Спархок.

Спархок оглядел усеянный трупами Храм, затем взглянул наверх, через проломленный купол, на звезды, мерцающие в холодном зимнем небе, раскинувшемся высоко над их головами.

— Кьюрик, — рассеянно проговорил он, — который сейчас час? — Он осекся, и волна невыносимого горя вновь захлестнула его. Взяв себя в руки, он оглядел своих друзей. — Со всеми все в порядке? — спросил он. Затем он что-то пробормотал себе под нос и глубоко вздохнул. — Давайте выбираться отсюда.

Они прошли по сверкающему полу из оникса и взобрались по ступеням наверх. Окинув прощальным взглядом мрачный полуразрушенный Храм, где недавно царило зло, они заметили, что все статуи, опоясывающие стену, разбились на мелкие осколки. Келтэн шагнул вперед, осматривая дорогу.

— Кажется, все солдаты дали деру, — сказал он.

Сефрения сняла чары с входа, и они двинулись дальше.

— Сефрения, — неожиданно раздался голос, едва громче карканья вороны.

— Она еще жива, — укоризненно покачал головой Улэф.

— Это случается, — сказала Сефрения. — Иногда яд действует дольше, чем обычно.

— Сефрения, помоги мне, Пожалуйста, помоги мне.

Стирикская волшебница обернулась и взглянула на принцессу Ариссу, едва держащую свою голову, моля о пощаде.