— Скажи по правде, Касваллон, ты доволен?
— Ни один смертный не вправе быть довольным больше, чем я.
— Тогда я рад за тебя.
— А я за тебя. Лара — чудесная женщина, которая подарит тебе прекрасных детей. Желаю тебе много любви, ведь ты сполна ее заслужил.
— Я буду скучать по Фарлену. Смогу ли когда-нибудь вернуться сюда?
— Спросишь меня об этом, когда мы свидимся снова.
— Мне пора. Королева ждет.
— Да пребудет с тобою Свет. — Касваллон с болью в сердце проводил сына взглядом. Он видел жалость в глазах Гаэлена и знал, что тот никогда уже не будет относиться к нему, как прежде. Для Гаэлена Касваллон, сложивший свой меч, — больше не горец.
Что он должен был сказать мальчику, чтобы тот понял? Быть может, следовало поведать ему о человеке в пустыне?
Касваллон с кривой усмешкой подлил вина в кубок. Рассказать Гаэлену о человеке, который позволил, чтобы возлюбленные им люди протащили его по городу и казнили? Много было бы проку. Он включил темный экран и стал смотреть, как Сигурни и Гаэлен с друзьями проходят сквозь Врата Времени.
Ощутив спиной холодное дуновение, он оглянулся. Мэг стояла в дверях, кутаясь в теплую шаль, такая далекая. Касваллон сглотнул, чувствуя, как им овладевает отчаяние.
— Стареешь ты, Касваллон. Где это видано, чтоб женщина застала тебя врасплох?
— Как же, врасплох. Я думал, что сюда идет горный тролль.
— Мои ноги не столь велики, — усмехнулась она. — Но даже громадные ноги лучше, чем плешивая голова.
— Тебя что, старших уважать не учили, женщина?
— Вот что тебе, значит, от меня нужно. Чтобы я тебя уважала. — Мэг подошла ближе, и он привлек ее к себе.
— Ты еще любишь меня, Мэг?
— Люблю, горец. Больше всего на свете. Ты глуп, если сомневаешься в этом. Рассказывай, что с тобой было.
Его рассказ затянулся на целый час. Дослушав, Мэг вывела его из подземелья под звезды.