Но отчего нервничает стряпчий?!

В душевном раздрае Андреа тщательно исследовал фактуру бумаги и состав чернил. Бумага как бумага: хлопковая, отличного качества. Эманации чар отсутствуют. И чернила хороши: из стеблей ликоподия с добавлением отвара «дубовых орешков». Тем не менее сердце грызли опасения. Договор вызывал едва уловимые возмущения на границе аурального восприятия, как соринка в третьем глазе.

Мнительность разыгралась?

Малефик покосился на своего непосредственного начальника, не забыв предварительно закрыть «вороний баньши». Серафим пребывал в глубокой задумчивости, то есть спал. Во сне он еле слышно кряхтел и булькал. Значит, не почудилось. Лейб-малефактор зря булькать не станет. Андреа скорее поверил бы, что Квадрат Опоры на деле является пятимерным додекаэдром (как утверждал Люциус Искушенный), чем в случайность начальственного кряхтенья.

— Ы-ыв-ва-а-а!

За окном гнусаво взвыл охотничий рожок. Следом надвинулся и вырос дробный перестук копыт. Серафим благосклонно пожевал губами: мол, не возражаю. Прерви, отрок, штудии, взгляни, что там.

Сквозь цветные витражи видно было плохо. Охра и кармин, аквамарин и бирюза — калейдоскоп превращал реальность в потешную сказку. Хмыкнув, Андреа сдвинул зрение в монохромную область — и ощутил, как на его макушку взбирается юркий паучок. За эфирахнидом тянулась астральная паутинка: лейб-малефактор тоже желал все видеть.

Не вставая с места.

Кавалькада всадников в охотничьих костюмах выезжала на площадь перед ратушей. Егеря, доезжачие, ловчие… Ага, вот и его высочество собственной персоной. Герцог Карл Строгий, государь Сорента — как и его досточтимые предки, головная боль Реттийской короны.

Говорят, сто лет назад, передавая Сорент в лен своему младшему сыну, король Ричард Безопасный страдал жесточайшей мигренью. Массируя виски, он даровал принцу лен в форме апанажа — в случае прекращения свежеиспеченной герцогской династии Сорент возвращался короне. Такая форма дарения юридически оставляла территорию в рамках королевского дома Реттии.

Ричард не знал, что завещает мигрень наследникам.

Сорентийская династия Неверингов прекращаться и не думала. Напротив, она крепла и расцветала. В качестве средства приращения земель герцоги избрали не военную мощь, а матримониальную политику. Копя приданое, как скряга копит монеты в сундуках, они прибирали к рукам графство за графством. Более прочих отличился Иоанн Вдовец: он вступал в брак четырежды, и все разы брал за себя особ королевской крови.

Сестер и дочерей Неверинги также выдавали замуж с немалой пользой, включая окрестные майораты в свою сферу влияния.