— Многие видели, — столь же тихо ответил Теофил. — Какие будут указания?

— Никаких.

Оставшись вдвоем с Марфой, Виктор негромко произнес:

— Графиня, мне нужно вам кое-что сказать.

— Что? — не расслышала княжна. — Ваше Высочество, вы не позволите мне пересесть поближе?

— Да зачем, я сам, — с этими словами Виктор поднялся из-за своего места и пересел на уголок стола рядом с Марфой. — Княжна, я должен с вами поговорить. Днем, на башне, нам помешали…

— А вы не боитесь, что нас могут подслушать? — Марфа положила ладонь на руку Виктора.

— Теперь это уже не имеет значения, — вздохнул Виктор. — Да и кому тут подслушивать — все разбежались. Знаете, что мне только что сказал Теофил? Что вблизи нашего замка видели вооруженных рыцарей от десяти до пятнадцати человек. И передвигались они совершенно открыто, как будто ожидая, что мы на них нападем!

— Что за рыцари? — удивилась Марфа.

— Наш конюшенный разглядел среди них Флориана и, кажется, Гренделя. Скорее всего, их послал мой дядя, чтобы разузнать, как тут и что. — Виктор немного помолчал. — А ведь они могли сами, сходу, не дожидаясь подкрепления, захватить замок!

— Почему же они этого не сделали?

— Почему? Да только потому что не знали, что здесь никого нет. Гвардия давно разбежалась, наемники разбежались, даже этого князя Длиннорукого с его полоумным Петровичем, и тех не видать! Но уже завтра рыцари будут здесь, вне всяких сомнений.

— И об этом вы хотели со мною поговорить? — несколько удивилась Марфа.

— Да нет, о другом. — Виктор надолго замолк, будто раздумывая, говорить ли. А вернее, сам того не осознавая, он тянул время, боясь остаться наедине со своими горькими думами.

В залу вернулся Теофил:

— Ваше Высочество, будут ли еще какие приказания?

— Нет, Теофил, — устало проговорил Виктор. — Благодарю вас за безупречную службу. Идите спать, а утром разбудите меня пораньше.

— Будет исполнено. — Теофил поклонился и вышел из залы.

— Ваше Высочество, кажется, вы хотели мне что-то сказать? — напомнила княжна.

— Да… Возможно, мы с вами уже никогда больше не увидимся. У вас вся жизнь впереди, а меня ждет либо темница, либо плаха.