— Нет, — задумчиво произнёс Деспот, — я, пожалуй, даже не выгоню её из Гиоррана.

— Ты становишься рассудительным, — заметила Элисс. — Что-то мне не очень нравится этот чай.

Нгур обошёл вокруг стола и сел рядом с ней.

— Честно говоря, — сказал он, — он никому не нравится, но разве у тебя есть другой?

Она внимательно посмотрела в свою чашку. Поверхность жидкости задрожала, и комнату наполнил аромат пряных трав.

— Так-то лучше, — весело заметила она. — Так о чём же я? Ах, да! Аропетрана, будь так любезен, удались, чтобы я могла серьёзно поговорить с Деспотом.

Нгур махнул ему рукой.

— Делай, как она говорит.

С красным от гнева лицом Аропетрана вышел, хлопнув за собой дверью.

— Ты хочешь вести переговоры, чтобы сохранить свою жизнь? — спросил Деспот, наклоняясь над столом.

Элисс засмеялась ему в лицо.

— Нет, — сказала она. — Я хочу вести переговоры, чтобы сохранить твою жизнь. Ты видел, — она показала на окно, — что может сделать Ветер с твоими войсками. Даже простой певец Барра’ап Ртениадоли Ми’гли’минтер Реган оказался способен вселить страх в сердца твоих солдат, не используя для этого никакого иного оружия, кроме бубна. У меня тоже есть свои способы уничтожать людей, но я вряд ли когда-нибудь использую их. А теперь скажи: разумно ли оказывать сопротивление силам, поднявшимся против тебя?

— Певец… — начал Нгур.

— Он мёртв до той поры, пока я не решу воскресить его. Ты хочешь, чтобы я и твой чай сделала вкуснее?

— Будь любезна, — отрешённо произнёс он. Посмотрев в окно, он только сейчас заметил, что от мощи Ветра Гиорран защищало нечто, похожее на тонкое стекло. — И чего же ты хочешь от меня?

— Я не могу смотреть на трупы, кто бы ни был убит.

— Я согласен с тобой.

— Тогда почему же ты позволяешь — нет, заставляешь своих солдат убивать крестьян? — Её глаза внимательно смотрели на него. — Разве это не тема для разговора?

Она пошевелила пальцами, и шум крестьянской армии за окнами внезапно смолк, время замедлилось для всех, кроме них двоих.