— Вернёмся к нашим баранам. — Генерал указал острием меча на этих двоих. — Коли вы не расслышали, так мы ищем магичку…

— Этот велел прикончить пленницу. — Хастред кивнул на тело старшего. — Стало быть, там, где Чумп нарисовался. Неспроста, наверное… Всё меня обвиняет в шатании по магичкам, а сам?

Они с недавним противником сверлили друг друга взглядами. В глазах дроу была досада на собственную оплошность — надо было рубить гоблина сразу, хоть вовсе вслепую, а сейчас уже поздно, несколько секунд он продержится, а тут и остальные поспеют. Книжник тоже это понимал, было немного неловко — такой здоровый, в мечтах прямо герой, а устоял только по воле случая! Впрочем, кабы был у него топор, хоть его двуручный, хоть обычный боевой со щитом в паре, — тут бы расклад вышел совсем другой… Надо будет подумать о том, чтобы на следующую вылазку взять вместо всех этих мечей и кинжалов запасной топор.

— Есть тут некий куль, — подтвердил Чумп. — Дёргается, не иначе наша подруга.

— Это… женщина с поверхности, — подтвердил клирик, слова чужого языка давались ему с куда большим трудом, нежели покойному предводителю.

— Ну так чего встали? — фыркнул генерал добродушно. — А ну, брысь отседа! Ещё раз нам попадётесь, лучше сразу себе глотки вскрывайте. А ты, двухмечный, знатно бьёшься… как ты касательно гномов?

Сумрачный оберукий боец, похоже, не понял ни слова, Хастред переводить не собирался из принципа, а Вово уже вовсю занимался засевшим в плече Зембуса болтом и ему было не до ерунды. Генерал вздохнул — какие кадры пропадают! — и махнул мечом в глубь пещеры. Мол, скатертью дорога.

Дроу не заставили себя просить дважды — под стеночками ненавязчиво отступили мимо Чумпа в глубину пещеры и один за другими исчезли в узком коридоре. Панк гадливо плюнул. Не только не забрали павших, но и о бессознательных не позаботились! Воистину поганское племя, надо было добить.

Первым делом занялись ранами. Чумп обошёлся без повреждений, и Хастред только что взмок до нитки, весь выложившись за минуту жестокой рубки (и ещё за много часов, в течение коих он не вылезал из столь непривычного ему доспеха). Колотая рана в груди Панка требовала осмотра, но стаскивать кольчугу было недосуг — вдруг те поганцы вернутся назад с помощью в количестве полусотни голов? Так что генерал подобрал плащ обезглавленного им дроу, попробовал оторвать клок — не вышло, прочность плаща поражала; тогда стащил с того же страдальца панцирь, отполосовал кусок от его же рубахи (всё равно больше не нужна), по ходу задался жалостливой мыслью — как же можно жить с брюхом, которое, как у этого бедолаги, прилипло к спине, — и пристроил ткань на рану, затолкав за ворот брони.