— Ну… мне кажется, все-таки я словно куда-то уплывал, — прошептал он. — Все было так… словно я уходил от действительности, потом возвращался и снова уходил. И я почти ничего не помню.

— Ну, это обычно, — заметил Дункан. — Мне кажется, Келсон так и не смог рассказать нам о пережитом, хотя и отметил, что, как ему показалось, он видел своего отца.

Арилан хмыкнул.

— Этого навряд ли следовало ожидать в данном случае, раз Нигель еще жив. Однако, определенно, что-то случилось. Конал, как насчет пробы своих новых сил? Может, что-нибудь продемонстрируешь, раз ты в неплохой форме?

Коналу стало не по себе, когда он прикидывал, что бы такое безобидное сделать. Ему следовало выбрать действие, которое не покажется слишком уж необычным спустя лишь несколько минут после обретения силы, в исполнении совершенно неподготовленного человека. Затем, притворяясь, будто изо всех сил концентрируется, он вытянул вперед правую руку и сложил ее чашечкой, призывая магический огонь. Конал изобразил благоговение, когда огонь появился, поблескивая малиновым светом у него в руке, но Арилан только улыбнулся, затем улыбнулся Дункан, а Морган только медленно кивнул.

— Магический огонь, — сказал Арилан. — Да, это начало. — Он бросил взгляд на двух других Дерини. — Вам потребуется моя помощь, чтобы тут все убрать, или я могу отвести Конала в его покои?

— Мы справимся, — ответил Дункан, когда Морган медленно поднялся на ноги с мечом Халдейнов.

Позднее, когда они уже сняли все заговоры, а Арилан ушел с Коналом и Морган с Дунканом собрали все предметы, использовавшиеся в ритуале этой ночью, Морган тяжело вздохнул, а затем опустился на пол, прислонившись спиной к боковине кровати Нигеля и беспокойно потирая рукоять убранного в ножны меча.

— Наверное… мы должны принять, что Келсон мертв, — прошептал он, когда Дункан присел рядом. — Мне не хотелось верить в это раньше, но…

Его голос резко оборвался, он склонил голову, прикрыв лицо рукой от горя, сдерживаемого столько дней.

Но теперь случившееся нельзя было отрицать. Он предавался скорби еще несколько мгновений, стараясь найти успокоение в объятиях Дункана, а также в нежных прикосновениях сознания друга, которое посылало умиротворяющие импульсы, хотя горе Дункана было не меньше его собственного, ведь тот потерял не только короля, а еще и сына. Но, странно, отчаяние и горе довольно быстро прошли, постепенно сменяясь растущей убежденностью: они каким-то образом должны подтвердить для себя самих, что Келсон и Дугал на самом деле мертвы.

— Ты имеешь в виду: отправиться туда, где произошел несчастный случай и искать тела? — спросил Дункан вслух, когда они оба вновь смогли говорить.