Силико тихо рассмеялась:

– Ах, мой кровожадный маршал. Ты ненавидишь их за то, что он убили твоих людей. А ведь они и так бы погибли, только их убила бы я.

– Если бы это случилось, я ненавидел бы тебя, но Сиган успел первым, сирена. Так ты убьешь их?

– Скорее всего, – прошептала женщина. – Но, – она лукаво улыбнулась, – как только разберу все непонятные мне тайны. К примеру, этот больной лучник. Он не похож на простого человека, к тому же прекрасен как один из моего народа. А ещё упоминание Лейлы… Забытой богини… Знаешь, мой милый маршал, она очень важна для сирен… – она тихо рассмеялась, – Потерпи ещё немного. И ты умрешь вместе с ними.

– Леди Силико, маршал, – из теней выступил первый помощник пиратского капитана. Лиган чувствовал, что тот приглядывает за ними, и знает о каждом их шаге все это время. – Капитан просит вас присоединиться к нему на палубе.

Они покорно последовали за ним.

– Леди, – капитан склонился к руке женщины. – Не пугайте меня своими внезапными исчезновениями, я буду сильно разочарован, если потеряю вас.

– О, – она чуть наклонила голову. – Простите меня, капитан.

Её глаза, казалось, смотрели ему в душу. И внезапно леди Силико вскинула голову, словно на что-то решившись:

– Капитан, болезнь вашего друга сильно расстроила вас, могу ли я помочь вам?

– Леди? – удивленно взглянул он на неё.

Лиган мрачно улыбнулся. То, что он тоже умрет, его мало трогало, чувство мести будет удовлетворено.

– Я хочу спеть для вас, капитан.

– Спеть? – он удивился ещё больше, ещё ни о чем не подозревая. Сиган хотел было сказать что-то, но она не дала ему. С её губ сорвался первый звук, и все замерло вокруг. На корабль пришла другая реальность, состоящая лишь из одной песни, слов которой не понимал никто, но в этом и не было необходимости. Она обещала и манила тем, о чем каждый мечтал в своих самых сокровенных мечтах…

Эта песня, которую пела женщина, казалось, на самом деле пела душа слушающего. И Сиган понял.

– Сирена, – вывели беззвучно его непослушные губы.

Сирена пришла, чтобы погубить его команду и его корабль. Он почувствовал, как к его лбу прикоснулась прохладная рука, и наваждение рассыпалось искрами. Лейла позаботилась о своем жреце.

Пират огляделся.

Песня продолжала очаровывать, но его уже не трогали её посулы, он был жрецом Лейла и сам мог воплотись в жизнь свои мечты, и одарить страстью других. Он словно стал равен сирене, самому опасному существу морей.

Рядом раздался шорох. Сиган повернул голову и замер. Его любимый корабль был захвачен. Захвачен сиренами, пришедшими на зов своей сестры. Прекрасные и смертоносные…