Лёня смутился.

— Да нет, Глеб Михайлович, я не в том смысле, что… Просто мой папа ни на что не способен. Если у вас серьезное дело, на него лучше не рассчитывать.

— Это почему же? — слегка опешил Глеб.

Лёня безнадежно махнул рукой.

— Даже в той истории с Медведевым… Помните? Я просил вытурить этого отморозка из школы, а мой служивый родитель ничего не смог сделать.

Глеб посмотрел на него с интересом.

— Не смог или не захотел?

— Да какая разница?

— Вопрос не ко мне. Знаешь стихотворение: «Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха…»

— Знаю. Это вы к чему?

— К тому, Лень, что ты уже большой. Сядь и подумай: должна ли служба безопасности карать школьных драчунов? Занятная, между прочим, тема для сочинения.

Похоже, Лёня малость растерялся. И тут прозвенел звонок.

— Глеб Михайлович, у вас есть на чем записать телефон? — забеспокоился Лёня.

— Говори, я запомню, — бросил на ходу Глеб.

После занятий он зашел в учительскую, дождался, пока народ разбредется, и позвонил на Лубянку. Полковник Рюмин оказался на месте. Глеб поздоровался и назвал себя.

— Слушаю вас. Только, пожалуйста, покороче, — сухо произнес полковник. Он был трезвый и злой.

— Моему другу угрожают криминальные структуры, — столь же сухо проговорил Глеб. — Прошу организовать его охрану с восьми вечера до восьми утра.

После короткой паузы полковник осведомился, слегка повысив голос:

— Господин учитель, вы, часом, головой не ушиблись?

— Борис Викторович, опрометчивая реакция порой обходится очень дорого, — усмехнулся Глеб. — Вас не учили этому на курсах кройки и шитья?