Она снова покачала головой и сказала спокойно:

— Уж больно хлопотно. Дети постоянно рвут сетку. Да у нас и мух-то не очень много. А тут всего одна и есть.

И правда, мухи, казалось, остались где-то позади, в городе и обильно унавоженных полях близ него.

— Ты хочешь сказать, что у вас в данное время всего один Бессмертный?

— Ох, нет, — возразила она. — Бессмертных тут полно. В земле. Некоторые люди их находят. И берут в качестве сувениров. Но те действительно очень старые. Наш-то молодой совсем. — Она посмотрела на Бессмертного усталым и одновременно ласковым взглядом собственницы; так мать смотрит на одного из своих сорванцов, не обещающего в будущем ничего особенного.

— Значит, алмазы… — я даже поперхнулась от ужаса, — алмазы и есть Бессмертные?

Она кивнула.

— Но для этого должно действительно очень много времени пройти, — сказала она и посмотрела куда-то вдаль, за болотистую равнину, что окружала деревню. Потом снова взглянула на меня. — В прошлом году один человек приходил с Большой Земли, ученый. Он сказал, что нам следует похоронить нашего Бессмертного. Чтобы он мог превратиться в алмаз. Представляешь? А потом он прибавил еще, что для такого превращения нужны тысячи лет. И все это время Бессмертный будет находиться в земле, будет голодать и страдать от жажды, и никто не станет о нем заботиться. Неправильно это — хоронить человека заживо! Долг нашей семьи — заботиться о Бессмертном. Тогда туристам он будет уже не интересен.

Теперь кивнула я, хотя этика подобной ситуации была выше моего понимания. Но я предпочла согласиться с нею.

— Хочешь покормить его? — спросила она и улыбнулась: видимо, что-то во мне ей очень понравилось.

— Нет, — сказала я, и, должна признаться, слезы так и брызнули у меня из глаз.

Она подошла ближе, ласково потрепала меня по плечу и сказала:

— Да, конечно, это очень, очень печально. — Она снова улыбнулась и прибавила: — Но детям нравится его кормить. Да и деньги у нас не лишние.

— Спасибо тебе за доброту, — сказала я, вытирая глаза, и протянула ей еще пять радло, которые она с благодарностью приняла. А я повернулась и пошла назад через болотистую равнину к городу, где еще четыре дня ждала потом, когда придет второй пароходик-близнец. Наконец он пришел, и тот милый молодой человек отвез меня на рейд на своей лодке, и я покинула остров Бессмертных, а вскоре — и сам мир Йенди.

Мы — одна из форм жизни, в основе которой различные соединения углерода; во всяком случае, так утверждают ученые. Но каким образом человеческая плоть может превращаться в алмаз, я понять не могу, если только тут не замешан какой-то божественный фактор или результат истинного бесконечного страдания.