Стиснув зубы, Атайя постаралась выглядеть спокойно и уверенно. Гнусный старик не должен догадаться о ее истинном состоянии.

Сегодня вечером, принимая решение выйти в город, молодая женщина и представить не могла, что вляпается в подобную переделку. Выпить пару стаканов вина, прогуляться — вот и все, чего ей хотелось… а еще оказаться где-нибудь подальше от дома.

— Эй, послушай, если ты так взбесился из-за денег, то оставь их себе. На этом и разойдемся, согласен? — предложила Атайя, искренне надеясь, что старик отстанет от нее. — Забирай все.

Раф злобно ухмыльнулся.

— Не сомневайся, свои денежки я никому не отдам. Но ты должна извиниться передо мной. — Он крепче сжал пальцы, больно сдавливая ее руку. Атайя закусила губу. — Итак, крошка, решайся. Могу тебя заверить: это намного приятнее, чем валяться в подворотне с перерезанным горлом. Все, кто пытается меня надуть, кровью расплачиваются за свои грешки.

— Клянусь, я и не думала обманывать тебя…

— Закрой рот и пойдем со мной! — взревел старик и ударил Атайю кулаком по плечу, заставляя двигаться по направлению к мрачной полуразвалившейся лестнице.

Он последовал за ней, приставив к спине девушки ее собственный кинжал. Подобно выброшенной на берег рыбе, беспомощно глотающей воздух, Атайя закрутила головой, тщетно пытаясь найти защиту. Посетители таверны спокойно потягивали пиво и продолжали играть, не обращая ни малейшего внимания на несчастную женщину. Даже снующая от столика к столику девушка, подливающая пиво в быстро пустеющие бокалы, не проявила к происходящему ни капли интереса.

Атайя ужаснулась: поддержки ждать не от кого. Придется выкручиваться самостоятельно.

— Поторопись-ка, красавица! — прохрипел Раф и грубо подтолкнул ее сзади.

От сильного удара женщина пошатнулась и споткнулась о ступеньку, но ухватилась за поручень и устояла на ногах.

Добравшись до второго этажа, они очутились в узеньком, тусклом коридоре. Одна из комнат оказалась свободной: потрепанная, выцветшая занавеска, служившая, так сказать, дверью, была отодвинута.

Атайя вздрогнула: один вид обшарпанной кровати вызвал тошноту и отвращение.

Наверняка матрас кишит клопами или еще какой-нибудь гадостью, — подумала она, оглядывая мрачную каморку. Деревянный пол пестрел буро-коричневыми пятнами грязи. На закопченных, перепачканных стенах плясали угрюмые тени, отбрасываемые мерцающим светом свечи, что стояла на полу в жестяной кружке.

— Входи! — скомандовал Раф.

Теперь его голос звучал спокойно и приглушенно. Наверное, его разморил алкоголь, а может, он расслабился в предвкушении предстоящего удовольствия.