— В город?! — ошарашенно прошептал Ио.

— Еще один вопрос, и останетесь на постаментах, — пригрозил Данте.

Сегодня он был совершенно не в духе. Его амнисы заткнулись и стали нашим почетным эскортом. Их свобода ограничена оградой особняка, и выходить за нее они могут только по прямому приказу хозяина, что случается крайне редко, примерно один раз в тридцать лет. Поэтому прогулка по Рапгару для Зефира и Ио — настоящее событие.

— Ты перепугаешь извозчика, — предупредил я Данте.

— Это извозчики кого хочешь напугают. — Он хмуро посмотрел на юг, где над домами, в ночи, разгоралось зарево пожаров. — Все-таки малозанцев решили поджечь. Все жандармы, наверное, уже там, и о Ночном Мяснике забыто.

— Тебе не кажется, что следует сообщить в Скваген-жольц наши догадки? — намекнул я.

Он подумал об этом, взявшись рукою за прутья калитки, и отрицательно покачал головой:

— Я уже слишком стар, чтобы выставлять себя на посмешище. У нас всего лишь домыслы, которые мы худо-бедно подогнали под хлипкую теорию.

— Все сходится, Данте!

Но он лишь досадливо поморщился и отмахнулся:

— Ты из-за молодости слишком горяч, а все потому, что тебя не били по носу, прости за откровенность. Ничего не сходится, кроме ложащегося на город Клевера Всеединого, да и то выполненного не до конца! Нас поднимут на смех и покрутят пальцем у виска. Вероятность этого совпадения такова, что если я все время буду бросать камешки на землю, то рано или поздно они сложатся в фигуру и более сложную, чем многоуюльник. Пока я не увижу собственными глазами, что наши догадки верны, тревожить жандармов не буду. У них и так дел хватает — на южном берегу началась серьезная заваруха, если ты не заметил. Давай проверим, это займет всего лишь час, а дальше уже будем решать, как нам поступить — бежать в Скваген-жольц или отправиться домой и посмеяться над собой за бокалом хорошего вина.

В его словах была доля истины, хотя я видел, что он больше не сомневается, что наши догадки верны. Но со свойственной ему осторожностью Данте собирался увидеть все собственными глазами. Я не возражал по нескольким причинам. Во-первых, потому что доверял его мнению. Во-вторых, потому что считал, что Скваген-жольц — это последние, к кому надо бежать и кричать: «Здесь тру-тру!» [39] Разумом я понимал, что мы утаиваем очень важную информацию, но в моем сердце до сих пор было слишком много ненависти к нашим законникам, так что я просто кивнул:

— Хорошо, будь по-твоему.

Данте сжал кулак, прошептал в него свое имя, добавил формулу вызова, которой учат любого владеющего Обликом лучэра. Два ближайших электрических фонаря низко загудели, гротескные белые лампы накаливания затрещали, мигнули, вновь вспыхнули, но теперь уже гораздо более тускло и, наконец, погасли. Спустя мгновение, словно из другого мира, обретя видимость, из мрака выехала карета.