Мои руки скользнули по атласу ее платья, чувствуя под ним тело, которое мое руки знали - хотя они и были меньше, чем должны были быть. Воспоминания Жан-Клода продолжали влиять на мое восприятие, добавляя красок в происходящее. Когда ее рот добрался до моей груди и втянул сосок, я здорово растерялась, поскольку то тело, которое я представляла своим, груди не имело. Она куснула меня, слегка проведя клыками вокруг соска. Я непроизвольно выгнулась, издав легкий стон. Белль подняла голову и улыбнулась окровавленными губами, а глаза ее были наполнены янтарным светом. Она вскарабкалась на меня и прижалась к моему рту окровавленными губами. Я целовала их так, словно они были для меня воздухом, едой и водой - все в одном флаконе. Я изумилась, какой маленький у нее рот, и какой он сладкий. Как мне хотелось вновь прикоснуться к нему. В то мгновение я поняла то, о чем Жан-Клод ни разу не упоминал - как ему было трудно ото всего этого отказаться, оставить ее. Говорят, что однажды занявшись любовью с Белль Морт, уже никогда не сможешь остановиться. И после этого поцелуя, чувствуя ее вес на своем теле, я поняла, что это правда. Он все еще любил ее и всегда будет любить, и ничто этого не изменит, даже я.

От этого кровавого поцелуя ardeur воспрянул и стал кормиться, но надо было учесть, что я была с Белль Морт, его создательницей. Нельзя кормиться от нее и остановиться на полпути. Кормиться придется до тех пор, пока она тебя не остановит.

Нож распорол наши платья, и там, где он касался кожи, остались красные полосы, откуда мы слизывали кровь друг друга. Это не казалось мне ни плохим, не неправильным. Ее кровь была густой и сладкой на вкус, и хотя я знала, что кровью вампира не напитаешься, она все же вполне годилась для прелюдии.

Вскоре я оказалась сверху, причем тело до сих пор сомневалось в том, какого я пола. Я вжала ее в матрас, устроившись у нее между ног. Но не могла сделать того, что хотело делать тело. Я растерянно выругалась, потому что больше всего на свете мне сейчас хотелось войти в нее. Я хотела добраться до тех частей ее тела, которые моему организму оставались недоступны.

Она лежала подо мной, ее темные волосы разметались вокруг тела и по шелковым подушкам. Губы ее были полуоткрыты, а в глазах светилось желание. Я знала, что она такое, благодаря воспоминаниям Жан-Клода. Я знала, что она могла бы вырвать мне глотку и трахать, пока я истекала бы кровью до смерти, но в тот момент, когда она так на нас смотрела, мне было плевать. Я просто хотела, чтобы она продолжала так смотреть.