– Тех, кто предпочитает живого поэта, способного написать еще много нового, мертвому дураку, не способному написать уже ничего!.. – Пыхтя, сопя и заикаясь ответил Фрик.

Но я уже его не слушал. Ухватив его за опояску штанов, и приподняв над полом, я что было силы саданул стальным сапогом в дверное полотно, и оно с жалобным всхлипом распахнулось.

Первым в таверне появился, естественно, Фрик, и в то же мгновение раздался грубый, хриплый бас:

– Я же тебя только что выкинул, грязный попрошайка!! А ты, видимо, не только нищий, но и глупый?! Щас я тебе ума добавлю!!

Всклокоченный рыжий верзила в засаленной куртке на голое тело и спущенных под огромный живот штанах стоял слева от дверного проема, так что, чуть опустив левую руку, в которой у меня висел шут, я освободил необходимое оперативное пространство для своей правой. Мой облитый сталью кулак описал короткую дугу, а рыжая голова верзилы более длинную и в другую сторону. Через мгновение этот «дворецкий» спокойно и безмятежно улегся вдоль стеночки, и только огромное брюхо колыхалось, показывая сколь резким был для него переход из вертикального положения в горизонтальное.

Я вошел, наконец-то, в харчевню и поставил шута рядом с собой.

Большой, в пол дома зал, был практически пуст. Шесть фасадных окошек давали крайне мало света, а другого освещения в зале не наблюдалось. За дальним столом, в самом темном углу расселась компания из шести человек, одетых в темную жесткую кожу. Во главе стола действительно восседал огненно рыжий дан Когг все в том же ярко-красном кожаном костюме, который я видел на нем в нашу первую встречу. Его мясистое, толстогубое лицо, вымазанное жиром и какой-то приправой, расплывалось в довольной улыбке, а выпуклые стеклянно-голубые глаза обегали собутыльников. Компания шумно наслаждалась обильным обедом и не обратила ни малейшего внимания на наше с Фриком появление. Рядом с их столом, ссутулив плечи и согнувшись в пояснице, стоял высокий, худой мужчина в свободной, бесформенной рубахе и широких темных штанах. Судя по не совсем чистому переднику и длинной тряпке, переброшенной через согнутую руку, это был сам хозяин харчевни.

Все так же не замечаемые веселящейся компанией, мы с шутом прошли к пустому столу у противоположной стены и уселись на тяжелые дубовые табуреты. Однако, никто нас, похоже, не собирался обслуживать, а потому я грохнул кулаком по толстой столешнице и гаркнул во весь голос:

– Эй, хозяин, нас здесь покормят, или мне придется раскатать по бревнышку этот храм желудка!!!

Хозяин, видимо никак не ожидавший появления еще каких-либо посетителей, подпрыгнул на месте и быстро повернулся в нашу сторону. И сразу же раздался мощный голос дана Когга: