Его била сильная дрожь, голова кружилась. Маг долго лежал на ковре, стараясь прийти в себя и чувствуя сильную тошноту. В конце концов ему удалось подняться на ноги, и он, шатаясь, прошел в свою маленькую ванную комнату. Там он сполоснул лицо над тазиком и смыл со лба пот, выступивший от страха. Взяв дрожащими руками полотенце, Дурм вытер лицо и взглянул на себя в зеркало.

Он был не один в тесной комнате. Позади него стоял человек, или скорее темный призрак с ярко горящим взором холодных голубых глаз, серебристыми волосами, выступающими скулами, орлиным носом и полными чувственными губами. Призрак улыбнулся.

Громко закричав, Дурм обернулся и поднял руку, как будто пытался защитить себя от надвигающегося ужаса. Призрак Морга бросился на Дурма и легко вошел в его плоть. Крик застыл на губах Главного Мага. В течение нескольких секунд у него было одновременно два лица — свое собственное и чужое. Морг быстро завладевал его телом.

А затем лицо Морга исчезло. Теперь в ванной комнате находилось только тело Дурма, но в нем поселилась душа Морга.

* * *

— Господин Дурм, разрешите войти, — раздался с порога кабинета голос слуги. — Я принес вам завтрак.

Рассматривавший свои вытянутые руки Морг кивнул, не глядя на слугу.

— Поставь поднос вон туда. — Он кивнул на стоявший у окна круглый столик.

Выполнив его распоряжение, слуга стал снимать крышки с горячих аппетитно пахнувших блюд, без умолку болтая при этом.

— Повар сказал, что у нас кончились перепелиные яйца, и он приготовил для вас утиные, поскольку знает, что вы их любите, — тараторил слуга.

— Пошел вон, — приказал Морг.

Слуга бросил на Главного Мага изумленный взгляд.

— Слушаюсь, сударь.

Дверь за слугой закрылась, и Морг остался один.

— Наконец-то у меня снова есть тело! — воскликнул он и залился веселым смехом.

Успокоившись, Морг сел за стол и, вооружившись ножом и вилкой, принялся за еду. Какое это наслаждение — снова дышать и ощущать запахи. Завтрак состоял из яиц, грибов, говядины под соусом, овсянки со сливками и медом, теплого хлеба, намазанного сливочным маслом, и подогретого вина с пряностями.

Неудивительно, что Дурм оказался таким толстяком!

Последний раз Морг прикасался к еде четыреста лет назад. Воспоминания о вкусе пищи и других физических ощущениях почти истерлись из его памяти. Какое же это счастье, снова почувствовать свою плоть, ощутить тело.

Впрочем, Морг не жалел о том, что в течение долгого времени оставался бесплотным духом. Такие чувства, как сожаление, раскаяние, тоска, ностальгия были вообще незнакомы ему. Превыше всего Морг ставил интеллект и магическую силу. Он был великим некромантом и знал, что скоро заставит таких, как Дурм, отступников и предателей, встать на истинный путь предков.