Через прозрачные стенки жезла было видно, что внутри него плескается около литра красной жидкости. По поводу того, кровь это или вино, было заключено несколько пари с колоссальными ставками.

— Друзья мои! Соратники! Дети ночи! Разрешите еще раз приветствовать вас в этот знаменательный час!

Раздались нетерпеливые аплодисменты. Барон понимающе оскалился.

— Минуточку терпения, несравненные мои! Я хотел бы вам представить милашку Куанг Ши — главного поставщика лакомств для нашего скромненького ужина!

Давешний китаец поклонился собравшимся. Поаплодировали и ему.

Барон продолжил.

— Наш душенька Куанг Ши расстарался и сегодня я предложу вам бесценное кушанье! Сегодня наш слух ублажат предсмертные хрипы и мольбы о пощаде самого страшного врага всех Лишенных тени! Внести!

И сел.

Мажордом ударил об пол жезлом в форме берцовой кости и объявил.

— Главное блюдо юбилейного пира — Охотник Ван Хельсинг во фруктово-овощном гарнире!

Объявление вызвало среди гостей настоящую панику. Особо слабонервные попытались забраться под стол, а кое-кто и вовсе собирался дать деру. Ну, в самом деле, нельзя же так — в приличном обществе бросаться такими страшными словами! Да еще и без предварительной подготовки!

— Мальчики, не томите гостей! — поторопил хозяин банкета.

Опять грянул похоронный марш. Но его перекрыла… наверное, все-таки песня. Хотя назвать это песней постеснялась бы даже самая неудачливая жертва медведя-уходава. Чей-то немелодичный голос ревел.

Сон мне снится: вот те на, гроб среди квартиры.

На мои похорона съехались вампиры.

Стали речи говорить, все про долголетие,

Пошатывающиеся лакеи, пытаясь одной свободной рукой зажать оба уха сразу, внесли поднос с сидящим на нем супер-блюдом и облегченно водрузили его на стол — прямо напротив трона барона.

— Привет честному собранию! — весело поздоровалось угощение.

* * *

Интересно, как Гоголь умудрился подсмотреть вечеринку Кровеньяка? А что подсмотрел — это непреложный факт, так как немая сцена в конце «Ревизора» списана явно со Дня смерти барона. Барон застыл на полусогнутых ногах, так и не успев подняться; по правую руку его замерли два стражника с устремившимся к нему движеньем всего тела; за ними Куанг Ши, превратившийся в вопросительный знак. Прочие гости остолбенели столбами.