Шустрик перепрыгнул стену вслед за Рафом, его короткие лапы заскребли по верхним камням, но вскоре он бухнулся на землю по другую сторону стены. Машина проехала мимо. Лежа в зарослях засохшего конского щавеля, Раф осмотрелся: узкий проулок, широкая полоса до странности черной и крупитчатой земли, а вдоль нее — какие-то непонятные железные полосы, уходящие далеко из виду. На этих железных полосах стояло нечто, напоминавшее ряд небольших разноцветных повозок, — во всяком случае, они были с колесами, какие-то непонятные деревянные штуковины — одни с верхом, другие без. За этими повозками Раф увидел бетонную платформу, которая стояла перед каким-то помещением, напоминавшим сарай или собачий блок. Однако все вокруг было пусто. Ни людей, ни бумажек, ни запаха табака, — лишь издалека доносилось шипение пара и запах горелого угля.

Раф обернулся на Шустрика и обмер от страха, поскольку тот свернулся калачиком под стеной и, видимый отовсюду, словно ржанка в открытом поле, собрался, похоже, вздремнуть. Одним прыжком Раф оказался рядом с ним.

— Шустрик! Что это ты тут собрался делать? Тут нельзя оставаться! Вставай!

— Я устал, Раф. Очень устал. Мышка говорит, мол, теперь надо спать.

— Гори твоя мышка ясным огнем! Ты знаешь, куда мы попали? Мы в чистом поле, у всех на виду…

— Раф, я устал. Зря вы с лисом тогда вытащили меня из моей башки. Я бы, может, понял…

Раф укусил Шустрика за заднюю лапу, и тот сонно поднялся, словно встать его заставила не боль, но скорее голод или какой-то далекий звук. Едва сдерживая себя, чтобы не убежать прочь, Раф подталкивал Шустрика, покуда они не приблизились к деревянным повозкам. То были и впрямь весьма странные сооружения на железных колесах, напоминавшие небольшие комнаты или большие клетки, но со скамейками внутри. Дальше Шустрик уже сам побежал вдоль бетонной платформы, но вдруг опять улегся. И в это мгновение Раф ясно услышал звук человеческих шагов по гравию, всего в нескольких ярдах за сараем, и учуял запах табачного дыма.

— Шустрик! Человек идет! Давай, залезай туда, живо! Да, туда, под скамейку, под сиденье — в самый угол!

Устрашающе медленно Шустрик подчинился. Раф тут же прыгнул за ним и, прижав лохматый живот к доскам пола, успел заползти под деревянное сиденье, прежде чем человек в синей одежде вышел из-за угла сарая и, гремя подкованными башмаками по бетону, прошел всего лишь в ярде от них в дальний конец платформы.

— Драйвер-Оратор.

Было еще совсем темно. Голова у Дигби Драйвера трещала. Вчера он на ночь не почистил зубы, во рту был неприятный привкус, и страшно хотелось помочиться.