Он все рассчитал правильно: малышка Лили, любовница толстого адвоката, оказалась девочкой жадной и сговорчивой. Вчера, когда она сказала по телефону, что плохо себя чувствует и останется дома, ленивый и осторожный боров не рискнул ехать к ней. Он вообще перестал выходить в темноте — чуял, что смерти судьи и прокурора имеют отношение и к нему, чуял, что стоит в списке третьим номером. Вернее, был первым, но тех двоих оказалось легче подкараулить, и Алекс поторопился покончить с ними. Потом пришлось заплатить Лили немалую сумму и две ночи провести на дереве, сидя в развилке корявых ветвей.

На вторую ночь Берман не выдержал, он вообще кобель ещё тот — не любит спать один, обязательно девочку ему на ночь подавай. На это Алекс и рассчитывал. И когда Берман со злости швырнул телефонную трубку на диван — это хорошо было видно через пуленепробиваемое окно гостиной — и решительно шагнул к двери, Алекс уже знал: сегодняшняя ночь будет последней, и без сожалений расстался с опостылевшей грушей.

Толстяк стоял на площадке перед домом и ждал. Собаки не отзывались. Алекс вытащил нож и шагнул за ближайший к Берману куст, одновременно отрезая тому дорогу к дому.

Это началось тринадцать лет назад. Тринадцать лет назад, когда Алекс был уже не юн, но ещё полон иллюзий. Незадолго перед этим он заработал свои первые по-настоящему большие деньги и повстречался с Рамоном — сыном испанки и араба, красавчиком Рамоном. Познакомились они небанально — Рамон отбил у него девчонку. Как же её звали… Анита, Марита, Карменсита? Нет, только не Карменсита. Пусть будет Анита — неважно. Алекс тогда сломал Рамону два ребра, на этой почве они и сошлись.

После было много всякого, но отделаться от нового приятеля он уже не мог, да и особо не стремился. Тот все время крутился где-то рядом, как мелкая пронырливая рыбешка около крупной. Нюх у него всегда был хороший, за что и ценили. Если нужно было собрать информацию, что-то вызнать, подтасовать факты — лучше Рамона не найти. Алекс брезговал использовать приятеля в работе, но иногда другого выхода не было. А иногда просто лень было искать кого-то ещё.

В тот год солнце буквально поджаривало город, он томился на берегу залива, словно омлет в духовке. Саша — какое чувственное и вкрадчивое имя было у этой русской! — часами плавала в морской воде, а он, Алекс, пока не мог себе позволить расслабиться. На бирже ощущались те самые, вдохновляющие настоящих игроков вибрации — лови свою удачу за хвост, и только потом отдыхай в шезлонге со стаканом мартини и очередным хрупким мотыльком в бикини.