— Ирсон, я всё хотел спросить тебя, а ты сам „клиентом“ Аниаллу не был?

— Увы, не был, — вздохнул танай. — Мы познакомились с ней в Бриаэлларе, я приехал туда по совершенно идиотской причине: ходил в „Совершенство“ разрезать себе язык — было такое поветрие среди танайской молодёжи. А Аниаллу собственноручно, чтобы позлить Шаду, относила во „Вторую жизнь“ ненужные ей платья. Интересно, мы просто подошли друг к другу, заговорили о всякой чуши, да так и проболтали до вечера, сидя под статуей Веиндора. Кстати, перемывали кости вашему Совету — Верховный жрец им тогда устроил очередной разнос, не помню уже, по какому поводу.

— А ты, случаем, не знаешь, как Алу угораздило попасть в дочери к Кеану? — как бы невзначай спросил Анар.

— Это довольно дурацкая история, — немного помявшись, сказал Ирсон. — Кеан, ему тогда было лет двести с хвостиком, был одним из учителей Алу. Поначалу они очень не поладили друг с другом, и однажды, вернувшись домой злющей-презлющей, наша Аниаллу, в лучших традициях Аэллы ан Камиан, с которой она тогда много общалась» прошипела: «Ну, гадина, держись, поносишь ты мне ещё цветочков, поносишь!». Подумала — и ладно, делать для осуществления этого «коварного замысла» она бы всё равно ничего не стала. Но на следующий день Кеана как подменили. Он был сама забота и предупредительность, слова ей поперёк не говорил, смотрел печальными, влюблёнными глазами, — танай поморщился. — В общем, Алу решила, что, сама того не желая, заколдовала его, влюбила его в себя. Она была молодая, неопытная сианай и боялась, что случайно может наделать дел. Она пыталась развеять чары (которых, как потом выяснилось, и в помине не было), мучилась, пробовала даже полюбить его, но ни одно, ни уж тем более другое ей не удалось. Кеан же и не думал отступать. А Алу прощала ему все его гадости и бестактности (даже то, что он выжил Теолу из Бриаэллара), виня в этом в первую очередь себя. Так что она обрадовалась, когда ей предложили войти в дом ан Темиар в качестве его дочери, думала, это поможет их с Кеаном отношениям перерасти в хорошую дружбу. Наивная.

— А сам Кеан? Как он согласился на всё это? И кто мог это предложить?

— Его заставили сделать это. Тени Аласаис были крайне разгневаны его… чересчур настойчивой заботой об одной из них и поставили Кеана, на тот момент уже Верховного жреца, перед выбором: или оставить пост и отправиться в изгнание, или отказаться от всяких… любовного рода притязаний на Аниаллу — в знак чего он и должен был её удочерить.

— Вот почему он так ненавидит меня. Он хотел быть на моём месте, — пробормотал Анар.