Глава 28

Глава 28

Даже в горах эта весна и начало лета были намного жарче, чем в прошлом году. Торговцы подняли цены, жалуясь на то, что сена для лошадей совсем нет, а зерно поражено засухой и болезнями. Березы на склонах гор пожелтели уже в середине лета. Казалось, даже Лхел ощущала это, хотя Аркониэль ни разу не слышал от нее жалоб на жару или холод.

— Проклятие расползается по этой земле, — предупреждала она, вычерчивая на земле возле своего дуба какие-то символы.

— Но Тобин еще так молод…

— Да, слишком молод. Скале придется еще пострадать.

И все-таки в конце горатина зной разразился яростными грозами.

В самые жаркие часы дня Аркониэль спал. Первый удар грома встряхнул замок, как будто на него обрушилась лавина, и Аркониэль подпрыгнул на влажной от пота постели. Вскочив на ноги, он испугался, что проспал весь день, — в комнате было почти совсем темно. Снаружи, за окном, синюшные тучи опустились так низко, что, казалось, задевали верхушки деревьев в своем стремительном движении. Внезапно ослепительная голубовато-белая молния рассекла небо, и здание сотряс новый оглушительный удар грома. Порыв влажного ветра коснулся щеки Аркониэля, и начался дождь — упал плотной серебристой завесой, полностью скрывшей все вокруг. Крупные капли с такой силой колотили в подоконник, что брызги долетали до Аркониэля, стоявшего футах в трех от окна. Он подошел ближе, радуясь облегчению от жары, но даже дождь оказался теплым.

Молнии вонзались в землю огненными трезубцами, и каждая вспышка сопровождалась сильнейшим грохотом. Буря бушевала так громко, что Аркониэль не слышал, как в комнату вошел Витнир, и заметил мальчика, лишь когда тот взял его за руку.

Мальчик был явно испуган.

— А молнии не ударят в дом? — спросил он дрожащим голосом.

Аркониэль обнял его за плечи.

— Не беспокойся. Этот замок стоит тут с незапамятных времен.

Как бы в противовес его словам молния ударила в старый высохший дуб на другой стороне луга, расколов дерево от кроны до корней и облив белым огнем.

— Пламя Сакора! — воскликнул Аркониэль, бросаясь в мастерскую. — Где те огненные горшки, которые ты чистил на днях?

— На полке у двери. Но… ты ведь не собираешься выходить наружу?

— Всего на минутку.

На объяснения не было времени. Аркониэль знал не меньше полудюжины снадобий, которые могли быть сварены только на таком огне; надо было постараться добыть его, пока пламя не сбило дождем.

Горшки стояли на полке, поблескивая латунными крышками. Витнир, как всегда, был прилежен и исполнителен. Круглые железные животики горшков были наполнены сухой кедровой корой и промасленной шерстью. Аркониэль схватил самый большой горшок и бегом спустился вниз по лестнице. Колин окликнул его, когда он проносился через холл, но Аркониэль даже не оглянулся.